Я вдруг взглянула на календарь, который дочка сделала в школе своими руками и вручила мне на Восьмое марта. Какое сегодня число? А месяц… Это же в этом месяце! Как я могла забыть? Он освобождается в этом месяце!

И, отыскав нужный день, едва не рухнула на пол прямо с чайником, полным кипятка.

Он уже освободился. Неделю назад.

Вряд ли он участвовал в той перестрелке. Не его уровень. Молох всё делает сам и делает это тихо. А сейчас он, скорее всего, ищет меня. Как и пообещал тогда. Молох всегда сдерживает свои обещания. И никогда не остаётся в долгу.

— Сонь, ты что? — Володя коснулся моей руки, а я дёрнулась, встрепенулась и поняла, что разлила чай.

— Я… Ой! Есь, подай мне тряпку.

Дочка оторвалась от планшета, выполнила мою просьбу.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — уже более настойчиво поинтересовался муж, а я улыбнулась. — Обычно, когда ты так уходишь в себя, мы начинаем готовиться к очередному переезду.

Я вздохнула, заглянув в обеспокоенное лицо мужа. Жаль его. Хороший он. И не заслужил такую, как я. Не заслужил мотаться по разным уголкам бескрайней родины. Он заслуживает хорошую, любящую жену, послушную дочь и полную чашу. Но ему досталась я с тяжким грузом прошлого, и теперь нам приходится защищать своё будущее, то и дело сбегая.

— Да нет… Просто вспомнила кое-что. Надо сегодня забежать в школу, занести деньги на новые шторы.

— Опять? — муж раздражённо цыкнул. — Что там за шторы такие, которые никто не видит, но на них регулярно собирают дань?

— Я не знаю, Володь. Сказали до завтра сдать.

— Да уж. Недешево нам эта новая школа обходится. Есения, а что у тебя с оценками?

Дочка бросила на меня быстрый взгляд, но я успела прочесть в нём просьбу о помощи. Ах да. Мы же вчера тройку отхватили.

— Всё нормально у неё с оценками, не цепляйся, Володь. Лучше на работу поторопись, опаздываешь уже.

— Ох ты ж… — муж вскочил, взглянув на часы, быстро засобирался и завертелся в поисках ключей. — Да куда же я их…

— Вечно ты всё теряешь, — улыбнулась, положив ему на ладонь ключницу.

— Ну что бы я без тебя делал, а? — выдохнул муж, а я подставила щеку для поцелуя.

— Постоянно искал бы ключи.

— Это точно, — чмокнул меня в щеку, а потом, бросив взгляд на дочку и убедившись, что та не смотрит на нас, притянул к себе и крепко поцеловал в губы. — Уже скучаю по вам, девчонки.

— Ага, — вяло отозвалась Есения. — И мы, — едва ли она слушала, так, отвечала по привычке.

Муж ушёл, а я вздохнула и присела на стул.

— Мы опять переезжаем? — спросила меня Еся, а я вздохнула и пожала плечами.

— Пока не знаю.

— Поняяятно, — протянула уныло дочь. — Значит, опять бежим.

— Эй, — я заглянула в её глаза, так напоминающие мне того, по кому до сих пор сердце корчится в агонии. И снова будто его перед собой увидела… — Мы не бежим. Мы просто…

— Ищем убежище, — закончила фразу моя умная девочка.

— Есь…

— Да всё нормально, мам. Всё равно в этой школе одни уроды. Я не против переезда, если что.

— Ладно. Спасибо, — улыбнулась ей. Моя маленькая, но уже такая взрослая девочка. Такая похожая на своего отца. — Вообще за всё спасибо. Ты у меня золото.

— Мам, ты чего? — Есения потянулась ко мне, крепко обняла за шею. Обычно она не позволяла себе таких вольностей, особенно при Володе.

— Всё хорошо, малыш, — чмокнула её в щеку, на что дочь вспыхнула и тут же позабыла о нежностях.

— Мам, хватит, а? Я сколько раз просила не называть меня малышом. Мне уже десять, между прочим.

— Да-да, я помню, — подняла руки в защитном жесте. — Ты моя взрослая девочка.

8. ГЛАВА 8

ГЛАВА 8

— Ну что, братишка, на свободу с чистой совестью? — Сенин широко ухмыльнулся.