Посмотрела на отца, но и в его глазах было неодобрение. Он не заступится.

— Ты спуталась… Как тебе могло вообще такое в голову прийти? Он старше тебя! Намного!

Мама не стеснялась в выражениях, она разъяренно замахнулась еще раз, я отступила, но избежать пощечины не получилось. Звонкий удар опять разнесся по всему залу. Вторая щека начала гореть, я схватилась за нее и попыталась убрать растрепавшиеся волосы.

— Я же твоя дочь, — прошептала, пыталась достучаться до рассудка матери, но во взгляде читалась только ненависть.

— Наша дочь, да ты понятия не имеешь, что такое семейные узы, раз подошла к этому мужчине. Это немыслимо, мы тебя такому не учили!

— Папа… Я не ...

Я уже не сдержала слезы, попыталась найти защиту от… Даже не понимаю от чего. От гнева мамы? От ситуации? Мне страшно. У меня было все, но сейчас самые дорогие люди, которые раньше защищали, смотрели с отвращением.

— Если хочешь, чтобы я тебя простила, то должна доказать, что можешь с достоинством носить нашу фамилию. — Мама поправила свою прическу. — Сейчас идешь в свою комнату и сидишь там.

— Мама… — Я стирала ладонями мокрые следы со щек.

— Я видела, как ты с ним целовалась, Есения. На глазах у всех! И это никак по-другому не объяснить. Это просто немыслимо! Уйди, видеть тебя не хочу, — она махнула рукой в сторону лестницы и отвернулась.

Щеки горели, но это не сравнится с болью в груди.

Я прошла мимо отца и услышала его тяжелый вздох. Он любит меня, знаю — любит, но сейчас отвернулся. Больно, что меня никто не хочет слышать, они уверены, что я специально. Но я не знала, что поступала неправильно, что мои отношения могли отразится на моей семье...

Я бы хотела все исправить… Потому что на месте Максима должен был оказаться Глеб. Но он был с другой девушкой.

Зашла в комнату и закрыла дверь, если бы сегодня еще кто-то что-то сказал мне — я бы не выдержала. Только не от своей семьи, слишком больно слышать и чувствовать их ненависть. Дверь балкона открыта, и холодный ветер развевал шторку. Почему она открыта? Была же заперта!

Я ее закрыла, забралась в кровать под одеяла, чтобы согреться и укрыться от всех проблем. Мне нужно придумать, как вернуть доверие близких. И чтобы они ни в коем случае не узнали, что я беременна. Если они узнают — мне конец. Они не простят. А я… А я не смогу без них жить… До этого еле чувствовала себя живой, а сейчас будто крышку гроба надо мной захлопнули, и кислорода с каждой секундой все меньше.

Глаза привыкли, и я замерла в шоке.

— Боишься? — в кромешной темноте раздался голос.

— Как ты здесь оказался? Уходи! — я слетела с кровати и медленно стала отступать к двери.

Виден только силуэт: широкие плечи, мощные руки и ноги. Он повернулся, и лунный свет упал на его профиль: прямой нос, пухлые губы и волевой подбородок, покрытый щетиной.

— Кто сказал, что запрещено приходить к своей невесте? — его голос звучал с насмешкой.

— К невесте не запрещено, но я не твоя невеста.

Он сделал шаг. Еще один. И сердце сжалось в страхе.  

— Это сон, всего лишь воспаленный мозг играет со мной дурную шутку…

Я попыталась найти ручку на двери, но не получилось.

У него всегда получилась играть моим настроением. Подчинять волю и располагать к себе, но в тоже время раздражать, злить и бесить. Мне всегда хотелось ему противостоять, но сейчас не осталось сил. Максим узнал мою тайну, и все зависело от него. Сохранит ее или сдаст меня родителям.

— А ты проверь, — сказал он.

И я замерла, потому что его голос раздался очень близко, и спасения от него нет. Он под моей кожей. Настолько глубоко, что уже не убежать…