Признаваться себе в том, что у меня просто отвратительная жизненная позиция относительно отношений – было некогда и неприятно. Без мужчины проще – как не крути. Хотелось добиться чего-то особенного, обзавестись связями, скопить побольше денег, чтобы не переживать, что к старости отменят пенсию, и я буду сидеть на шее детей. Чтобы в принципе была возможность этих детей завести. Потому что мужчины рядом со мной на прочную почву или стену не походили, увы.

Наверное, поэтому сегодня я чертовски нервничала, подходя к офису своего нового босса. Было в нем что-то такое… взрывоопасное, хмельное. Моя внутренняя девочка захотела Громова словно леденец из дорогого магазина сладостей. И уже взрослая я понимала, что могу себе позволить войти в этот магазин и купить конфету “Гром с вишней в ликере”.

Как именно я буду её есть – подумаю потом. Сейчас во мне робко пританцовывало любопытство, играя на струнах странного, даже примитивного желания.

Очень не хотелось думать, что я лишь мотылек, летящий на огонь. Пусть, если и мотылек – то мой полет будет ярким, приносящим эмоции. А там… Да что может случиться? Встретились, разошлись, а перед этим неплохо потрахались. Я не влюблюсь – у меня влюблялка отродясь дефектная – ни с кем не срабатывает. Громов – подавно, у него любовниц теперь, как у меня в косметичке старых шпилек для волос.

– Доброго утра, Марк, – любезно улыбнулась, когда закрыла за собой дверь в кабинете босса.

Меня накрыло дежавю. Снова я стою, буравя взглядом макушку мужчины, что-то сосредоточенно изучающего у себя за рабочим столом. Только в этот раз…

– И тебе цвести и пахнуть, Ксюша.

Громов поднял голову и лучезарно мне улыбнулся. Что-то в груди ёкнуло. И это не сердце, точно не оно! Не-не.

Наши взгляды встретились, и на какое-то мгновение показалось, что весь мир замер.

Мне пришлось усердно поморгать, чтобы развеять пыльную дурь, что стремительно расползалась в моем сознании.

– У нас на сегодня много работы: я не совсем знаю, что ты любишь, поэтому взяла американо. Кофейня – одна из лучших в городе, тебе должно понравиться, – разорвав зрительный контакт, снова растянула губы в будничной улыбке и подошла к столу, чтобы поставить бумажный стакан для босса.

– А у тебя какой? – кивнул он на кофе в моих руках.

– Капучино. Еще у них классный цитрусовый раф, но слишком сладко для утра.

Мужчина сделал пару глотков, одобрительно кивнул и указал рукой на стол, стоявший у входа. Еще вчера там был журнальный – сегодня вполне себе рабочий.

Не очень хорошее предчувствие царапнуло ребра.

– Это только на сегодня. Покажу тебе, где что лежит, объясню логику, ежедневные обязанности, как лучше организовать пространство. Завтра уже сядешь на место секретаря.

Он будто прочитал мои мысли. Или я, привыкшая сидеть дома, не научилась их прятать.

– Если ты предпочитаешь сладкий кофе – я принесу сахар.

Заметила, что Громов не хмурился, попивая кофе. Я не добавляла сахар, потому что сама его не особо люблю в напитках. И у босса, кажется, вкусы сходятся с моими.

– Нет, терпеть не могу сладкий кофе. Маршмеллоу – край моих возможностей, но это только дома, – он как-то совсем по-простому нахмурился, не стесняясь эмоций.

Маршмеллоу? Картина с боссом, ловящим языком маленькие зефирки в кружке, показалась слишком нереальной.

Сейчас Марк казался каким-то домашним. Снова разбивал все мои представления о том, как должны себя вести мужчины-бизнесмены со своими работниками.

И почему у него в должности секретаря никто не мог задержаться? Душка же.

Или умеет им казаться – тут же напомнила себе. Бизнес требует от человека подстраиваться, прогибаться самому и нагибать кого-то. Хороший бизнесмен – это также весьма хороший актер.