Отворачиваюсь к экрану.

- Как дела, Маша?

- Нормально. А у тебя?

- Тоже хорошо.

- Отец говорил, что ты будешь поздно, но если хочешь есть, я могу тебе что-нибудь подогреть?

Сама себя готова убить за подобную слабость, но осознание, что он сейчас может пожелать спокойной ночи и уйти, оказывается сильнее, чем раздрай, творящийся внутри.

- Я не голоден, спасибо.

- Где-то поужинал? – снова поворачиваюсь к Дамиру.

Нервные окончания к коже подбираются, когда он, слегка склонив голову, прищуривается.

- Поужинал.

- Понятно, - хочу отвести взгляд, но не выходит. Он удерживает его своими глазами, вызывая в животе томительное щекотание. Острые скулы напряжены, губы сжаты. В воздухе едва заметно ощущается запах сигарет. С трудом сглатываю. - Это ты восстановил мой профиль? - нужно перевести тему.

- Нет, не я. Мой знакомый.

- Спасибо. Как мне теперь в него войти?

Опустив наконец глаза, Дамир достает из заднего кармана джинсов телефон. Я рвано вдыхаю. Пока он смотрел на меня, у меня дышать нормально не получалось. Внутри все искрило так, словно фейерверки запустили и каждый из них попал в меня.

- Вот.

Протягивает мне телефон, где на экране высвечивается мой почтовый ящик, служащий логином, и новый пароль. Ого. Он даже узнал мой имейл? Захожу в свой профиль и ввожу все данные. Запросив подтверждение, сайт уже через пару мгновений впускает меня на страницу.

Слава Богу!

Личные сообщения завалены, и я, нахмурившись, открываю одно за другим. Боже, какой кошмар! Сколько здесь грязи! Валера не поскупился на слова, выставляя меня в самом грязном свете перед сокурсниками. Одному он написал, что я готова переспать с ним за сто долларов. Второму, что сделаю ему курсовую, если он купит мне браслет от Картье. Подонок! Ненавижу!

Слезы подкатывают к глазам. 

Начинаю лихорадочно писать каждому, объясняя, что меня взломали, когда диван рядом прогибается и телефон исчезает из моих рук.

- Ты что делаешь, Маша?

Дамир откладывает мой телефон на подлокотник, а я, уткнувшись глазами в пол, сглатываю рвущий горло ком. Как он мог вообще такое обо мне писать? Знает же, что я не такая. У нас с ним близость первая произошла только спустя полтора месяца отношений, а он представляет все в таком свете, будто я готова на первой же встрече лечь к кому-то в постель.

- Маша, - требовательно звучит слева, а потом на мой подбородок ложатся мужские пальцы и уверенно поворачивают лицо к себе. Поднимать на Дамира глаза жутко стыдно, потому что я снова в слезах перед ним. - Маша, посмотри на меня.

Делаю, как он просит, и в груди все сжимается. Не оттого, что мне стыдно, а потому что в его глазах есть крошечный отблеск жалости.

- Что там было?

- Ложь, - цежу сквозь крепко сжатые зубы, - наглая ложь. И он врал каждому, с кем общался от моего имени.

- Ты их знаешь? Тех, с кем он общался.

- Нет.

- Тогда успокойся. Те, с кем ты знакома, не подумают о тебе плохо, а те, кого знать не знаешь, пусть идут на все четыре стороны. Ты не обязана объяснять каждому, что тебя взломали и что с ними общалась не ты.

- Но…

- Что но? Ну объяснишь ты, потратишь час-два своего времени, а легче тебе не станет. Не нужно зависеть от чужого мнения, Маша. - судорожно выдыхаю, понимая, что из уголка левого глаза таки скатывается предательская слеза. Тяну подбородок на себя, чтобы не позориться еще больше, но Дамир вдруг большим пальцем касается моей щеки и стирает влагу. Каменею от его прикосновения и только сейчас осознаю, что между нами каких-то десять сантиметров. Его палец обжигает кожу, но больше отстраняться мне не хочется. Встречаюсь с темными как ночь глазами. Сердце тяжелеет. Вопящие сирены с телевизора превращаются в фон. Медленно опускаю взгляд на мужские губы и почти сразу рука Дамира исчезает с моего лица. Он как-то резко выдыхает, а потом возвращает мне телефон. – Держи. И триста раз подумай перед тем, как оправдываться перед людьми, с которыми ты возможно ни разу не пересечешься.