- Ты тоже очень и очень красивый. Здесь. – Света проводит своей крупной ладонью по его совершенному лицу. - И здесь. – Рука опускается на сердце.
Он качает головой. Отрицает ее слова. Но слезы в его глазах только подтверждают сказанное. Плохой человек никогда не будет к себе строг. А Василий… Он не давал себе спуску.
- Красивый… - настаивает Моль. – Я очень рада, что прикоснулась краешком судьбы к такому человеку. Для меня честь - знать тебя.
Светлана не врет. В голове женщины, наконец, складывается пазл. Она действительно восхищена. Покорена силой его личности. Его непоколебимыми принципами. В один момент приходит осознание того, что он пожертвовал своей жизнью ради чего-то, необычайно важного. Она не знает, ради чего конкретно. И не станет спрашивать… Ей не нужно знать наверняка, чтобы быть уверенной.
- Ты больная, – говорит он, качая головой. При этом содержание слов никак не вяжется с выражением его лица. Оно такое детское и беззащитное, что у Светы начинает щипать в носу.
- Ты поэтому не хочешь поцеловать меня еще раз?
- Я хочу…
Василий растерян. Как никогда в жизни, пожалуй. Она делает что-то немыслимое. Задевает те струны души, которые, как он думал, были давным-давно оборваны… Но они целы. Немного расстроенные, неспособные звучать верно…
- Тогда поцелуй.
И он подчиняется. Касается губами рта, скул, дрожащих соленых век…
- Ты такая красивая… - шепчет в промежутках между поцелуями.
Это странно – забыть обо всем. Отбросить то, на чем долгие годы было сосредоточено внимание. Но он забыл… И неудачную поездку, и сорвавшиеся переговоры. Сейчас существовали только он и она. И нежность, окутавшая их. Касание губ, их общая дрожь и болезненное горькое сожаление. О том, чего был лишен, о том, что не случилось в его жизни. Если что-то и могло его окончательно сломить, то только это. Но он готов был рискнуть, вот только…
- Свет, пойдем домой. Тебе нельзя сидеть на полу.
Света моргает. Оглядывается растерянно, не понимая, почему он прервал их поцелуй. Серые стены гаража, ледяной пол, на котором она сидела, забыв обо всем.
- Хорошо… - Это правда не дело. Можно заболеть...
- Ты вставай, а я пока осмотрю машину. Если по нам попали, от нее нужно избавляться.
- А что же я скажу дяде Коле? – растерянно интересуется Света.
- А это кто? – задает встречный вопрос Василий, внимательно осматривая старенькое авто.
- Мой сосед с пятого этажа. Это благодаря ему машина в таком прекрасном состоянии.
- Вроде все цело. Сейчас долью горючки… Глядишь, и не догадается, что мы на ней рассекали. Это ты номера испачкала? – спрашивает, приковывая к себе Свету внимательным взглядом.
- Я. Так нас вряд ли вычислят. Таких машин в городе – полно. Не зная номера…
Он прерывает ее объяснения еще одним касанием губ. Стремительным и более напористым. Так же резко отстраняется:
- Ты сумасшедшая. На всю голову двинутая…
- Ага… Мы уже на этом сошлись. Я даже не спорю.
Василий улыбнулся. Впервые, пожалуй, настолько открыто… Взял стоящую в углу канистру, чтобы долить бензин.
- Не смей ее поднимать. Я сама, – запротестовала Света.
Василий покачал головой и продолжил свое занятие.
- У тебя сорвана спина.
- А ты после операции!
Василий промолчал. О том, что он не вполне здоров, ему не давало забыть собственное тело. Он катастрофически быстро уставал.
- Будем надеяться, что твой дядя Коля не помнит показаний спидометра. Но, на всякий случай, придумай что-нибудь правдоподобное.
- Хорошо, – согласилась Светлана. – Пойдем.
- Сейчас. Только номера вымою.
Они вернулись домой продрогшие и растерянные. Эмоции немного поутихли, но никуда не делись. Как только Светлана вспоминала о произошедшем, ее вновь накрывал отходняк. Эта погоня… вынула из нее душу. Невероятное напряжение, в котором она жила последние дни, достигло предела и вырвалось наружу. Именно поэтому ее так пробрало в гараже. А потом Васька… И поцелуй… И она уже не знала, от чего ее больше трясет. Света так боялась! Как никогда в жизни, пожалуй. Боялась даже не за себя. Хотя и этот страх был. Она безумно боялась за Василия. Столкнувшись с реальной угрозой, страх Моли усилился во стократ.