Вода-а-а-а! Я долго мылась, позволяя теплым струям смыть с себя больничный запах и страх смерти. Заодно рассмотрела шрам на груди. Я слабо разбираюсь в анатомии, но и так понятно, что выжила я с трудом.

Мне никто не мешал приводить себя в порядок, поэтому, закрутив мокрые волосы в тюрбан, я потратила еще немного времени и нанесла на лицо и руки крем. Потом подсушила волосы и собрала их в пучок. Не хочется ходить растрепой, я и дома себе этого не позволяла… Ой! Щеки покраснели от воспоминаний. Дома я не стеснялась выходить из душа в одном полотенце… на голове! Любила ходить по комнате обнаженной, позволяя влаге высохнуть, чтобы потом нанести увлажняющее молочко или масло… А котики устраивались на диване и жмурили свои бесстыжие глаза!

Кажется, я не выйду из этой ванной еще долго!

Внезапно дверь открылась, и ко мне заглянул Сеня:

– Либби Алена, обед стынет!

– Иду! – я скинула тюбики обратно в косметичку и вздохнула: расческа в сумочке была совсем не такая, как я люблю, но это терпит.

Меня снова на руках доставили на кухню. Пахло тут умопомрачительно, а у плиты стоял рыжий Никки.

– Либби Алена! – обрадовался он. – Вам лучше?

– Видимо, да, – не ответить на такую солнечную улыбку не было никакой возможности. – Чем сегодня кормят?

– Социальная служба прислала минимальный запас продуктов на три дня, – вздохнул котик, – но, боюсь, выбор довольно скудный.

Я отмахнулась. Есть хотелось так, что в животе урчало:

– Корми скорее, боюсь, больничная еда не пошла мне впрок.

Никки взглянул на меня с сочувствием и поставил на стол тарелку со спагетти:

– Я помню, что вам нравились такие трубочки, – сказал он, щедро посыпая пасту сыром, зеленью и кусочками рыбы.

Я уже взялась за вилку, когда вспомнила про парней:

– А вы уже обедали?

Они потупились. Я немедля бросила прибор и уставилась на всех троих:

– Объясните!

– Социальная служба заботится только о хозяйке, – пряча глаза, сказал Сеня, – мужчины находятся на ее совести.

– Так, то есть продуктов на три дня прислали для меня одной? Никки! Доставай все, садитесь и обедайте! Потом будем решать вопрос с деньгами и работой! Семен, ты что-то про карту говорил?

– Да, – котик показал мне папку, лежащую на столе. – Там ваши и наши документы, плюс карточка с пособием и правила для новых хозяек.

– Отлично! Сейчас обедаем, потом Сеня идет в магазин, а я разбираюсь с правилами. Никии и Тихон заканчивают уборку.

Парни приободрились. Рыжик быстро наполнил тарелки для всех и разлил по кружкам мятный чай. Судя по всему, привычки котиков не поменялись – они все трое с удовольствием хлебали мятный чай из моей кружки еще на Земле.

Мы поели. Вкус продуктов и приправ был непривычным, но приятным. Потом меня, сытую и сонную, переместили в гостиную в кресло и вручили папку:

– Карту нужно активировать, – сказал Сеня, – и если вы отправляете меня в магазин, требуется прописать допуск.

– Подсказывай, – вздохнула я, открывая папку. Внутри обнаружились стопка документов, плоский браслет-коммуникатор, полдюжины пластиковых карт и заламинированная пластина с правилами для новых хозяек. Вот с нее я и начала.

Правила предписывали содержать мужчин в тепле и сытости, следить за их здоровьем и хотя бы раз в месяц отправлять отчет родительницам, если таковые имеются.

Я сразу опустила пластину и уставилась на Сеню:

– Ваши родители – они живы?

Блондин вздохнул и почесал затылок:

– Вообще, матери живы. Отцы – не знаю. Мой сбежал из дома, когда мне было лет семь.

– Сбежал?

– Мама очень хотела дочь, а от него рождались только сыновья. Тогда мама отправилась в женский клуб, чтобы подобрать производителя. Отец оскорбился, сменил облик и сбежал.