– Просто мне не хочется говорить о предстоящей миссии. И даже думать о ней.

– Ничего не поделаешь. Ты же сама сказала, что выбора нет. – Селеста нахмурилась. – Что будет дальше?

– Макс сказал, что у него есть идеи относительно местонахождения папки. На днях он должен связаться со мной. – Эвелин снова забегала по комнате.

– Значит, пока суд да дело, ты ждешь?

– Похоже, что так.

– Понимаю. – Селеста несколько мгновений следила за мечущейся по комнате подругой. – Терпение никогда не входило в число твоих достоинств.

– Теперь, когда я согласилась выполнить задание… Нет, пожалуй, согласилась – не то слово. Когда меня вынудили дать свое согласие… – Эвелин возмущенно фыркнула.

– Ты хочешь поскорее покончить с этим.

– Совершенно верно. – Эвелин кивнула. – Выйдя из кабинета Макса, я почувствовала, что моя жизнь мне не принадлежит. Как будто я – осенний листок, который ветер гонит по водной глади пруда. Он слишком мокрый, чтобы его унесло ветром на сушу, но все же недостаточно пропитался влагой, чтобы утонуть. Вот он и завис на поверхности воды, ожидая, что будет.

– Сколько драматизма!

– Зато точно.

– Чепуха! – усмехнулась Селеста. – Сейчас ты просто жалеешь себя.

– Не знаю. Может быть.

– Надо сказать, ожидание всегда давалось тебе с трудом, но я никогда не видела, чтобы ты себя жалела. Как ты докатилась до такого?

Эвелин прищурилась.

– Ты должна обдумать еще кое-что, – сказала Селеста. – Прежде всего, сэр Максвелл не попросил бы тебя о помощи…

– Попросил? – возмутилась Эвелин.

– Если бы у него был другой выход, – невозмутимо продолжила Селеста. – Но вообще-то он – странное и очень независимое создание. Не исключено, что он вернет свою папку и без твоей помощи.

– Тогда почему…

– Исходя из собственного опыта общения с ним, могу сказать, что у него всегда есть несколько запасных планов, на случай если основной план не сработает.

– Да, пожалуй.

– И потом, вспомни: он работал с тобой и со мной, только если Сэр считал это необходимым. Судя по моим наблюдениям, сэр Максвелл никогда не любил иметь дело с агентами-женщинами. Он принадлежит к мужчинам, которые считают, что у женщины есть свое, строго определенное место в мире: не рядом с ним, а в его постели.

Эвелин усмехнулась.

– Учитывая все сказанное, есть основания полагать, что ты для него всего лишь запасной план.

Лицо Эвелин прояснилось.

– Было бы здорово!

– Это вполне возможно.

– Тогда зачем он связывался со мной?

– Он же сказал, что никому, кроме тебя, не может доверять. Подозреваю, он хотел, чтобы ты была готова, если в тебе появится необходимость. – Селеста покачала головой. – Тем более что ему пришлось тебе пригрозить – иначе ты не соглашалась на сотрудничество.

Эвелин стиснула зубы.

– Как ты думаешь, он может рассказать Эдриену о моем прошлом?

– Чтобы добиться необходимого? Даже не сомневайся. – Селеста уверенно кивнула. – Ты лучше подумай, как отреагирует лорд У., когда все узнает – а когда-нибудь это обязательно произойдет. Ведь получается, что ты два года лгала ему.

– Я не лгала! – Негодованию Эвелин не было предела. – Я просто недоговаривала… не говорила всей правды.

– Ложь недомолвок…

– На самом деле и не ложь вовсе, – твердо сообщила Эвелин. – Ведь он никогда не спрашивал меня: «Эви, детка, ты никогда не была шпионкой?»

– Насколько мне известно, в департаменте предпочитают слово агент.

Эвелин всплеснула руками.

– Шпион, агент… Какая разница?

– Может быть, и никакой. Но ты думала о возможной реакции лорда У., когда он все узнает? А он безусловно рано или поздно узнает, такие секреты долго не хранятся.