Глазами указал на передачу из дома, и вдохнул в легкие дым.

Губернатор не идиот, и он знает, что Лилю я не насиловал. Меня ведь проверяли, прежде чем Настю мне подсунуть в невесты, и все они знают, что не способен я на подобное. Но любое неосторожное слово, брошенное Вепрю, могло послужить причиной обвинительного приговора.

А значит, нужно держать себя в узде, и больше молчать. Тем более, у меня это отлично получается.

- Воронцов, посетитель. Три шага вперед, и не двигаться.

Камера открывается, и я послушно выхожу – с ними лучше не спорить, чтобы в карцере не оказаться. Здесь хоть условия мягкие: конвой есть, но в наручниках водят лишь убийц.

Меня просто сопровождают к комнате свиданий, и я сначала думаю, что адвокат пришел. Но меня ведут дальше, заводят в переговорную, где за стеклянным стеклом я вижу Серого.

- Привет, - беру трубку, и здороваюсь с приятелем, которого чертовски рад видеть. – Отец уступил свое свидание? В этом месяце оно последнее.

- Да, уступил.

- Я рад, - искренне говорю, ведь так оно и есть.

Один лишь Серый, хоть и раздражает меня своим двинутым энтузиазмом, но зато не смотрит, как собака побитая. И не жалеет меня, как отец с матерью. Просто поддерживает, и этого достаточно.

- Ева… что о ней слышно? Ты звонил ей?

- Давай лучше о тебе поговорим.

- Серый, давай лучше о Еве. Меня достали эти хреновы тайны. Просто скажи, где она, и как она! – как же бесят эти недомолвки, а о Еве все предпочитают молчать, и даже родители, которые узнали нашу с ней историю, глаза отводят.

- Каникулы. Дома она, - отрывисто отвечает Штерн. – Мы не общаемся, и хватит на этом.

- Не хватит. Твою мать, ты можешь нормально объяснить мне, что случилось? Она не выходит на связь?

Серый криво улыбается, и пожимает плечами. Не хочет говорить о ней, или…

- С ней все в порядке? Хоть это скажи! – прошу, а сам холодею: вдруг с Евой беда, потому все и молчат о ней, чтобы меня не расстраивать.

- С ней все в порядке. Говорю же, каникулы, она дома. Не местная ведь, уехала. Я вот зачем пришел, - лицо друга застывает маской, скулы заостряются. – Я женюсь скоро, Яр. Свадьба в сентябре.

Первая мысль – на Еве женится. Я в СИЗО, Серый на свободе, и выбор очевиден: зачем ей насильник, если рядом есть Сергей Штерн, который безумно влюблен?

Тогда все логично и все понятно.

… - на Насте. Она скоро станет моей женой, я должен был тебе сказать. А еще знай: совсем скоро ты выйдешь, сейчас я могу тебе это пообещать.

2. ГЛАВА 2

ЕВА

На вокзале шумно, народ с чемоданами, все целуются, провожают друзей и близких.

Идем с мамой по платформе, я ем мороженку.

Три месяца назад я так же шла, держала в руках вафельный стаканчик, а потом меня окрикнул он.

Сергей.

Он женится, и это в голове не укладывается, тогда, на перроне, мне показалось на секунду, что я ему нужна, правда.

Но он женится.

Эта мысль всю ночь калечила мозг, и на утро никуда не исчезла.

И я роняю мороженку.

- Ева, ну что ж ты, - огорчается мама и быстро смотрит по сторонам. Носком туфли пинает вафельный стаканчик с дороги. - Рассеянная ты какая-то, - он везет чемодан, колесики скрипят. Она косится на меня. - Ты сама-то доедешь? Не заблудишься?

- Мама, ну не в первый раз же, - останавливаюсь возле поезда. - Не выспалась.

- Меньше надо в интернете сидеть, - она передает мне чемодан. - А утром я слышала, тошнило тебя? - она щурится.

- Вчера ваша годовщина была, - в глаза ей вру. - Переела, похоже, сегодня проснулась, а в животе будто бы булыжники лежат.

- Я тебе сразу говорила, не налегай на соленья, - она наклоняется и клюет меня в щеку. Кратко обнимает, поправляет на плечах платье. - Ты имидж сменила? - замечает вдруг.