Кэм остановился как вкопанный.

– Господи, Фил, ты хочешь сказать, что он изменял ей? Что он спал с другой женщиной и она родила ему ребенка?

– Я этого не говорю.

Кэм подошел так близко, что чуть не уперся лицом в лицо брата.

– Так что же ты говоришь, черт побери?

– Я передаю тебе то, что слышал, – спокойно сказал Филип. – Мы не должны отмахиваться от этого. Нужно во всем разобраться.

– Разобраться?! Ты должен был разбить в кровь тот лживый рот, что посмел сказать это! Но у тебя кишка тонка.

– Думаешь, я не способен на то, что ты собираешься сделать сейчас со мной? Ты ведь именно так расправляешься с неприятностями? Просто колотишь, пока человек не заткнется? – Рассвирепев, Филип оттолкнул Кэма. – Рэй был и моим отцом, черт побери! Ты был у него первым, но не единственным.

– Тогда почему ты слушал эти враки и не заступился за него? Побоялся запачкать руки? Повредить маникюр? Если бы ты не был таким проклятым чистюлей…

Взметнувшийся кулак Филипа попал Кэму точно в челюсть. Удар был нанесен с такой силой, что голова Кэма резко откинулась назад. Он зашатался, однако сумел быстро восстановить равновесие и одобрительно кивнул:

– Ну что же, давай.

Филип в бешенстве стал стаскивать пиджак, но нападения с тыла не ожидал и, едва успев выругаться, свалился с причала в воду.

Отфыркиваясь, он вынырнул и смахнул мокрые волосы с глаз.

– Сукин сын! Ты сукин сын!

Этан, сунув большие пальцы в передние карманы джинсов, спокойно смотрел, как Филип встает и бредет к причалу.

– Охлади свой пыл, – кротко предложил он.

– Этот костюм – от «Хуго Босса», – пробормотал Филип.

– Для меня это пустой звук. – Этан оглянулся на Кэма. – А для тебя?

– Он хочет сказать, что потратит целое состояние на химчистку.

– Ты тоже, – сказал Этан и неожиданным резким движением столкнул Кэма в воду. – Нашли время и место для драки! Когда вы оба вытащите из воды свои задницы и высушитесь, приходите поговорить. Я на время отослал Сета к Грейс.

Выплюнув воду, Кэм прищурился:

– И с чего это вдруг ты стал главным?

– Мне кажется, я здесь единственный, кто сохранил здравый смысл.

Этан отвернулся и неторопливо зашагал прочь.

Кэм и Филип ухватились за край причала и обменялись долгими сердитыми взглядами. Наконец Кэм вздохнул.

– Мы сбросим его позже, – сказал он.

Восприняв эти слова как шаг к примирению, Филип кивнул. Подтянувшись, он сел на причал и развязал погибший шелковый галстук.

– Я тоже любил его. Как и ты. Как вы оба.

– Я знаю. – Кэм сдернул туфли и вылил из них воду. – Что-то я совсем расклеился. Ненавижу все это! Я не хотел смотреть, как его зарывают в землю!

– И все-таки ты был там. А это главное. Для него.

Кэм стянул носки, галстук, пиджак.

– Кто сказал тебе о… кто сказал все это об отце?

– Грейс. Услышала разговоры и подумала, что мы должны знать. Она рассказала мне и Этану утром. И она плакала. – Филип приподнял брови. – Все еще считаешь, что я должен был отколотить ее?

Кэм швырнул погубленные туфли в воду.

– Я хочу знать, кто все это начал и почему.

– Кэм, ты видел Сета?

Очевидно, ветер добрался до самых костей – иначе откуда эта неуместная дрожь?

– Конечно, видел. – Кэм нахмурился и двинулся к дому.

– Посмотри повнимательнее, – пробормотал Филип.

Когда двадцать минут спустя Кэм, обсохший и согревшийся, в свитере и джинсах вошел в кухню, Этан уже сварил кофе и достал виски.

Кухня была большой, уютной, с длинным деревянным столом в центре. Старая плита, потемневшие изрезанные поверхности рабочих столов. Несколько лет назад подумывали поменять плиту, но потом заболела Стелла, и о ремонте забыли.