– Может, вы к нему сразу зайдете? Он вас очень ждет.

– Нет. Я пошла работать, – отказалась тут же. – Накорми его. Глядишь, подобреет, – указала на контейнер с омлетом.

– Хорошо. Все сделаю, – кивнула с готовностью девушка.

Я же, гордая собой и уже двенадцать часов не видевшая Пашку, отправилась в свой кабинет. Правда, счастье длилось недолго. Только успела включить компьютер и просмотреть бумажную почту на столе, когда в кабинет вошел Славин с тарелкой омлета.

– А ты со мной не позавтракаешь? – удивился он.

– Я в кафе поела, – постаралась говорить как можно холоднее, чтобы понял, что я не хочу его видеть. – Да и на работу опоздала. Надо кучу дел переделать.

– Да ладно. Я твой босс и разрешаю не работать.

– С каких пор?

– С сегодняшних. Но на тридцать минут завтракообеда, – ответил он, усаживаясь за стол переговоров и брякая по нему тарелкой.

– Паша, я уже поела, – напомнила, а в голосе сама собой зазвенела сталь от раздражения.

– Ну, значит, на тридцать минут моего завтрака. Возьми себе кофе и садись рядом, расскажешь, как вчера день прошел, – тараторил он как ни в чем не бывало, не замечая ни моих интонаций, ни выражения лица.

– Славин, выйди, – потребовала.

Пашка поднял на меня удивленный взгляд.

– Выйди. Не надо мне тут вонять своим омлетом и портить рабочий настрой. Здесь не столовая.

– Так садись рядом. Повоняй кофе.

– Выйди, я сказала!

– Юль, в чем дело-то? Да, я виноват, не смог прийти на твой день рождения. Но конца света ведь не случилось. И я готов исправиться. Вечером можем сходить в ресторан или в то твое любимое адово кафе, где стихи по вечерам читают да песни горланят, как коты мартовские.

– Выйди! Видеть тебя не хочу!

– Юль? – Он напрягся и даже к своей тарелке интерес потерял. Я указала ему на дверь. – Ладно. Понял. Настроение со вчерашнего дня не улучшилось, – пробормотал обиженно и вышел, оставив свой долгожданный завтрак в моем кабинете.

18. 16. Семейная парочка

Моя диета по Славину так и не продлилась дольше двенадцати часов. Следующие три дня я усиленно его игнорировала, а он точно так же мне надоедал. Причем вел себя как маленький ребенок, лишившийся материнского внимания. Пробовал и обижаться, и кричать, и тоже не разговаривать. Настроение его стремительно портилось, и страдала от этого не только я, но и все окружающие.

– Вы что, со Славиным разводитесь? – приглушенным голосом поинтересовалась Марина, моя приятельница с работы, с которой мы, бывало, гоняли чаи за закрытыми дверями.

Мимо нас пролетел злой Пашка, ударив мою собеседницу плечом. Я ему вслед лишь покачала головой. Сегодня была особенно напряженная оперативка, когда босс с воодушевлением прошелся по всем руководителям и даже не забыл отчитать меня, чего никогда раньше не делал при посторонних. И коллеги были не столько расстроены собственной выволочкой, сколько удивлены тем, что досталось и мне, боевой подруге Павла Демидовича. Я тоже была поражена случившимся до такой степени, что даже не обиделась.

– Делим имущество, – подтвердила я.

– Ого, что в мире творится! – присвистнула Марина. – Забегу к тебе на чай, как разгребу задания от шефа. Расскажешь?

– Да, давай, – кивнула устало.

Оказалось, что не говорить со Славиным – трудно, а терпеть его капризы еще труднее, потому что мне его было постоянно жаль. Да-да, знаю, это наша бабья особенность – жалеть всех сирых, угнетенных, оскорбленных. Но я ничего не могла с собой поделать, когда видела его ищущий внимания взгляд. Правда, жалела его и продолжала игнорировать дальше, не собираясь давать слабину: будущее с Кисой и еще парой ее сородичей меня не на шутку пугало.