– Да, другого вывода сделать нельзя, – согласился с ним Константин Геннадьевич. – Вопрос только в том, где находится этот человек: здесь, в усадьбе, или в поселке.

– А может, он прячется где-то в тайге?

– В тайге долго не проживешь. Такого урагана ни одна палатка не выдержит. И потом, как питаться? Или надо тащить с собой гору продуктов, или охотиться. Но если бы кто-то неподалеку охотился, мы бы услышали выстрелы. А ничего такого не было. Что касается поселка… Не могу представить, чтобы я мог перейти дорогу кому-то из поселка, разве что это человек приезжий. Приехал из Иркутска специально за тем, чтобы выполнить такое… ну, спецзадание, а потом уехал. Но он должен всем броситься в глаза, и местные мне расскажут. Но в любом случае если такой киллер и был в Заречье, то сейчас он до нас добраться не может – мы от поселка отрезаны.

– Значит, Бабченко правду говорит, и по суше до ближайшего жилья добраться нельзя? – спросил Гуров.

– Ни до ближайшего, ни до дальнего. И по суше нельзя, и по воздуху. И по воде тоже проблематично. Лично я бы в такую погоду в море не вышел.

– Значит, от внешнего мира мы отрезаны. А как у нас со связью? Ты вроде говорил, что у тебя есть спутниковый телефон?

– Да имеется такая штука, – кивнул Кувшинов. – Вот тут, в столе, у меня лежит.

Он открыл боковой ящик стола, пошарил в нем. Его брови вдруг удивленно поднялись. Он залез в ящик глубже, перебрал все лежавшие в нем бумаги и растерянно произнес:

– Странно, здесь нет… Может, я в другое место положил…

Он начал открывать по очереди все ящики, потом подошел к стене, покрутил ручку, и висевший на стене гобелен поднялся, открыв дверцу сейфа. Кувшинов набрал нужную комбинацию цифр, открыл сейф и заглянул внутрь.

– Здесь тоже нет… Может… Если только я его в дождевике оставил… – Захлопнув сейф, он направился к двери.

Гуров пошел следом за ним, и они вместе спустились в холл, Кувшинов подошел к вешалке, проверил карманы дождевика.

– Нет, и здесь тоже нет. Может, я оставил его в вертолете?

– Вчера у тебя никакого телефона в руках не было, – покачал головой Лев – так что в вертолете ты его оставить не мог. И в бане тоже. И в столовой.

– Но тогда… где же он?

– Наверное, там же, где и вчерашнее кольцо с патрубка.

– Ты хочешь сказать, что его… кто-то забрал?

– А у тебя есть какие-то другие предположения?

Константин Кувшинов несколько раз открывал рот, собираясь что-то сказать, и снова закрывал его. Наконец он произнес:

– Давай вернемся в кабинет. Надо закончить этот разговор.

Они вновь поднялись на второй этаж, так никого и не встретив по дороге, и сели в те же кресла.

– Значит, остается один вывод: тот, кто снял кольцо, а сегодня украл мой телефон, находится здесь, в усадьбе, – сказал Кувшинов. – Это кто-то из своих. Вывод неприятный, но другого сделать нельзя.

– Здравое рассуждение, – заметил Гуров. – И кого же в таком случае можно подозревать?

– Кого подозревать… Не хочу я никого подозревать. Потому что… Пойми, семейные отношения – это такая тонкая и темная область! Ты живешь и думаешь, что тебя окружают родные, любящие тебя люди. И так продолжается, пока что-то не случится. Но потом вдруг что-то происходит… – Он покачал головой, словно вспоминая что-то неприятное, и замолчал. Молчание затягивалось.

– Так ты ничего не хочешь мне рассказать? – заговорил наконец Лев.

– Ты о чем? – спросил Кувшинов с удивленным видом. Однако Гуров понял, что удивление это – притворное, искусственное.

– Ну, не хочешь – и не надо, – сказал он. – Дело твое. Только имей в виду: опасность, скорее всего, грозит в первую очередь тебе. Так думает твой механик, и я тоже так считаю. Так что, может, поделишься какими-то семейными тайнами? Дальше меня они не пойдут, обещаю.