– О, Мод, – мягко укорила няню Лили. – Не знаю, почему ты так не любишь ирландцев: им просто нужна работа, так же как и остальным.

Мод фыркнула, энергично намазывая масло на хлеб.

– Кроме того, – поспешно добавила Лили, – мы здесь только до тех пор, пока мистер Харт не поставит новую пьесу, в которой у меня будет главная роль.

– И где же он собирается ее ставить? – спросила Мод, окинув взглядом обугленные балки над головой. – Для начала ему нужно построить новый театр, но прежде привести в порядок парк, а на это потребуется год, а то и больше.

Поморщившись, Лили хотела было возразить, но Мод закусила удила: потрясая перед Лили куском хлеба, так что на стол посыпались крошки, она заявила:

– Никогда ему не доверяла! Слишком уж любезен и болтлив. Сладкие речи мистера Харта способны заставить птаху спорхнуть с дерева к нему в ладонь, чтобы потом прямиком отправиться в печь. А еще… – Мод намазала на хлеб последний кусок масла. – Он способен уговорить любую актрису, у ног которой лежит весь Лондон, играть только в его театре.

– Справедливости ради надо сказать, мистер Харт не предполагал, что театр и сам парк сгорят дотла.

– Твоя правда, но он точно знал, что, переманив тебя к себе, сильно рассердит мистера Шервуда. – Мод выразительно вонзила зубы в хлеб.

Лили сморщила нос. Мистер Шервуд – владелец «Ковент-Гардена» и ее бывший работодатель – слыл личностью довольно мстительной. Он пообещал сделать так, что Лили никогда больше не найдет работу в Лондоне, если примет предложение мистера Харта, посулившего ей жалованье вдвое больше того, что платил он сам.

Это не представляло для Лили проблемы до тех пор, пока не случился пожар в «Хартс-Фолли». Вот тогда она и обнаружила, что мистер Шервуд сдержал слово. Отныне ни один театр Лондона не желал предоставлять роли опальной актрисе.

И после полугода без работы, потратив все свои сбережения, Лили была вынуждена съехать из стильно обставленных меблированных комнат и поселиться в этих двух каморках.

– Зато мистер Харт не берет с нас денег за проживание, – выдвинула слабый аргумент Лили.

К счастью, что сказала на это Мод, понять не удалось из-за того, что ее рот был занят супом.

– Ладно. Пожалуй, мне действительно следует отправиться за Индио, – сказала Лили, поднимаясь из-за стола.

– А как быть с твоим обедом? – спросила Мод, указав на недоеденный суп.

– Поем позже. – Лили закусила губу. – Ужасно беспокоюсь, когда он так расстроен.

– Ты слишком его балуешь, – фыркнула Мод, однако перечить не стала.

Лили постаралась скрыть улыбку: если уж кто и баловал Индио, то сама няня.

– Я скоро вернусь.

Мод махнула рукой, и Лили направилась к двери. Петли душераздирающе заскрипели, одна и вовсе треснула от жара огня и отошла от панели. День выдался пасмурный. Тяжелые серые тучи снова предвещали дождь, порывы ветра разбивались о почерневшую землю. Задрожав от холода, Лили крепко обхватила себя руками, пожалев, что не взяла шаль.

– Индио!

Порыв ветра заглушил ее крик, и Лили беспомощно огляделась. Огонь и весенние дожди превратили некогда прекрасный парк развлечений в наполненную грязью и копотью топь. Живые изгороди, обрамлявшие посыпанные гравием дорожки, выгорели дотла и теперь извивались, исчезая вдали, почерневшие и безжизненные. Слева от Лили виднелись останки каменной площадки и галерея, где располагались развлекавшие гостей музыканты. Теперь ряды полуразрушенных колонн подпирали лишь небосвод. Справа торчали из земли черные стволы деревьев, из-за которых проглядывала зеркальная поверхность водоема – декоративного пруда, теперь засоренного илом. Кое-где сквозь толстый слой сажи пробивались зеленые побеги, однако Лили вынуждена была признать, что в столь пасмурный день, как сегодня, со стелющимися по земле клочьями тумана парк выглядел весьма неприятно и пугающе.