– Ну ладно, хватит! – прервал его Левченко. И так спать сегодня плохо буду.

И менты, и его люди твердили одно – Катя погибла сама, и противопоставить их доводам Вячеслав Петрович мог только свое чутье. А Левченко чуял, просто шкурой чуял, что это не случайность. Прикидывая в уме другие варианты, Левченко надолго задумался, а очнувшись, обнаружил, что Перегудов все еще в кабинете.

– У тебя еще что-то? – раздраженно спросил он.

– Вячеслав Петрович, – беззастенчиво разглядывая Левченко, начал тот, – раньше я не был уверен до конца, а теперь не остается сомнений: у нас вырисовываются большие проблемы. УБЭП ворошит документы по делу «Феликса». В любое время они могут поехать на завод, а через завод выйдут на «Оникс», если уже не вышли.

Левченко шумно выдохнул – почти зарычал.

– Ты же сам говорил, что все под контролем! Беспокоиться не о чем!.. Это конечно Салтыков наш неугомонный все рыщет, да? – Перегудов молча кивнул, а Левченко в запале даже резво подскочил с кресла и нервно прошелся до окна в кабинете.

– Рыщет Салтыков, – негромко подтвердил Перегудов, – но за ним много кто стоит… так что трогать его бесполезно.

– Бесполезно! А что с ним делать? Руку ему пожать! Хоть что-нибудь вы делаете?

– Делаем. Мир, знаете ли, Вячеслав Петрович, тесен. Подходы у меня к Салтыкову есть.

– Ну хорошо, если так. Только без криминала, я тебя прошу.

А проблема действительно была серьезной – решить ее можно только если немедленно ехать в на алюминиевый завод и прекращать всю деятельность. Или хотя бы временно приостановить. Но все упиралось во время – невозможно вот так свернуть всю работу за пару дней… – и Вячеслав Петрович тут же собрался уходить – действовать нужно было немедленно, а по телефону всех проблем решить невозможно. А сколько этих проблем навалилось!

Отпустив Перегудова, он начал рассуждать: а что, если Астафьеву все же убили? А убить ее могли только из-за дел ее отца. Из-за деятельности этих треклятых «Феликса» и «Меридиана» – больше не за что! И уж не вплелись ли в эту историю те самые бумаги?

Документов этих Вячеслав Петрович в глаза не видел, но если они действительно существуют, то… ситуация вырисовывается скользкая. Уж не из-за этих ли бумажек квартира нашей Катюши взлетела на воздух? Ведь теоретически, если бумаги действительно существуют, они вполне могли попасть к ней в руки. Смешно, но получается, что этот взрыв больше всего и нужен как раз ему, Вячеславу Петровичу Левченко?.. Так что же, кто—то пытается «повесить» на него этот взрыв? Да нет… официальная версия следствия – несчастный случай. А о документах… если они опять же существуют, знают вообще единицы: разумеется, сам Вячеслав Петрович, Зорин, покойный Астафьев – раз, по версии Зорина, именно он в свое время эти бумажки собирал. И все.

Однако, уже садясь в машину, Вячеслав Петрович подумал, что эти документы в любом случае – даже объявись они прямо сейчас – ничем бы это ему не грозило. Правда, окажись эти документы в умелых руках – не у ментов, конечно, а у тех, кто знает, что с ними можно сделать – тогда Левченко это дорого бы обошлось.

Глава 5. Свидетельница

Старогорск

Свидетельница Шорохова явилась на допрос к двум часам. К этому времени мнение о ней у Максима уже изменилось, отчасти благодаря доводам Ваганова. Но Ваганов только обратил его внимание на то, что с этой дамочкой не все в порядке, а остальное Федин нарыл сам. Не далее как вчера, он был в читальном зале Старогорского Гуманитарного Университета, где работала фигурантка Шорохова, и разговаривал с ее непосредственным начальством – степенной дамой по имени Салтыкова Дарья Сергеевна. И… в общем, нужно было видеть, как эта Дарья Сергеевна изменилась в лице, как только Максим упомянул имя Шороховой. Нет, здесь определенно не все так просто. Поэтому с утра Максим предвкушал, как в два часа сюда явится эта библиотекарша, как первые минут пятнадцать она будет все отрицать – но Максим будет непреклонен! Он коварно и тонко будет ее разоблачать, задавать вопросы, которые, безусловно, выведут свидетельницу на чистую воду. В конечном итоге она расплачется и во всем признается Федину. В чем конкретно она признается, Федин пока еще не придумал, но точно знал, что именно ее показания помогут ему раскрыть убийство Каравчука…