- Думаете, если это ваш кабинет, то вы можете спать в нем посреди рабочего дня?

- Смотрю, вы тоже любите отвечать вопросом на вопрос.

Наш короткий диалог, что-то вроде прощупывания почвы. Услышать голос. Интонацию. Узнать, что из себя представляет оппонент. Неспешная разведка территории, но крайне опасная.

Скорее всего виной был недосып, отчего я чувствовала себя слишком самоуверенно, способной горы свернуть. И все же, надо быть аккуратной, мне не знаком этот человек. На что он способен в критический момент. Вдруг днем он косит под приличного человека, а ночью превращается в оборотня? А что, его легко представить в облике зверя. Чего только стоят его черные глаза. Если он улыбнется, может и клыки увидеть смогу. Снова в голову лезет всякая галиматья. Толи, это моя защитная реакция, толи я не воспринимаю его в серьез. Тут я не могла ответить на свой внутренний вопрос. Боюсь ли я этого человека?

8. Глава 6

Александр встал, будто прочитал мои блуждающие мысли, и подошел к моему столу. Я почувствовала себя букашкой под натиском этого гиганта. Сидя на своем стуле, который всегда опускала, чтобы не сгибаться над столом, поняла, что моя голова находиться на уровне его пупка. Это сильно напрягало. Хочет задавить психологически? Что ж, хорошо. Не знаю, с чего такая ко мне придирчивость, но вставать я не буду. Дам ему возможность повыделываться. Пусть возвышается, как монумент, раз так нравится. Я снова воспользовалась спинкой стула по назначению и посмотрела на него снизу вверх.

- Раз уж вы встали, не могли бы вы подать мне вон ту папку? – Я указала на желаемый объект рукой.

Он слегка приподнял бровь, но ничего не сказал. Повернулся к соседней тумбочке, взял папку, открыл, просмотрел содержимое и протянул мне. Комментировать столь вопиющую наглость не стала.

- Знаете, вы безукоризненно выполнили свои обязанности. – Как можно серьезнее проговорила я. – Пожалуй возьму с вас пример. Буду прилежно работать и, если не возражаете, начну прямо сейчас.

В конце предложения я все-таки подарила ему одну из своих скромных улыбок и опустила голову, чтобы приступить к осуществлению задуманного, демонстрируя всем своим видом кипучую деятельность.

Я уже почти забыла о присутствующем субъекте, как вдруг меня схватили за подбородок и резко подняли мое лицо вверх.

- Решила потренироваться в остроумии? Так ты нашла неподходящую мишень, крошка. Думаешь, я буду в игры с тобой играть? Не та кандидатура, чтобы я тратил свое время. Ты одна из тех, кого я могу раздавить одним пальцем. – И он сжал мою челюсть, отчего даже зубы заболели. – Можешь лишиться насиженного места, курочка.

Я резко вырвалась из хватки, но не удержалась и дотронулась до пылающих щек, и повела нижней челюстью, обеспокоенная ее состоянием. Челюсть вроде не подвела, а вот самообладание утекало сквозь образовавшуюся щель негодования и злости. Я вскочила со стула будто его подо мной резко нагрели. Обошла стол и встала напротив болвана, осмелившегося так грубо поступить со мной. Я, конечно, птица не высокого полета, но мы и видим друг друга второй раз в жизни, чтобы позволять себе такие вольности. Закипая, как самовар, я лихорадочно работала извилинами, чтобы поставить эту выскочку на место, но так ничего и не придумав, согнула ногу и с колена врезала мерзавцу промеж ног. От неожиданности у того аж челюсть отвисла. Зажав причинное место руками и покраснев, как перезрелый помидор, он осел на стул и согнулся пополам.

И тут я испугалась. А что, если это перебор? Ведь силу удара я не просчитывала. Наоборот, вложила всю ненависть к этому козлу, не чувствуя жалости. Однако, видя его страдания, сердце неприятно сжалось и потеряло ровный ритм. От волнения даже живот свело. Я выскочила из кабинета и помчалась в столовую выпрашивать лед у местных кухарок. Тамара Львовна, женщина понятливая, потому без лишних слов вручила мне шмат замороженного мяса и вернулась к своим делам. Однако обратно в кабинет я шла без былой прыти. А что, если он уже пришел в себя и теперь только и ждет моего возвращения, чтобы втоптать меня в землю. Мысленно молясь о пощаде, я втиснулась в узкий дверной проем, до последнего надеясь, что страдалец покинул «поле битвы». Просьбы мои не были услышаны. Он в полном нокауте так и сидел на стуле в той же позе, что и пять минут назад. Выпрямив спину и расправив плечи, я вошла в свой кабинет, бросила несчастному замороженный кусок мяса и села на свое место.