– Э-э? – растерялась я.
Древний гоблин свернул свиток и протянул его мне. Потом, скрипя и охая, слез с кресла и посеменил к двери, ведущей в смежную комнату.
– Чего встали? Забирайте свое имущество! Я уже стар тяжести таскать.
Я поспешно спрятала свиток в сумку и пошла за хозяином конторы, надо ж разобраться и понять.
За дверью оказался склад. До самого потолка высились стеллажи, заполненные папками с документами, коробками, ящиками, какими-то непонятными предметами. И все это было ужасно пыльное. Похоже, тут не прибирались последние лет сто. Или двести.
– Ищем стеллаж номер три, вторая полка сверху. Должна быть розовая коробка. С бантиком, все как вы, феи, любите.
Я промолчала. Могла бы рассказать, что я не фея, а маг-бытовик из семьи потомственных некромантов. Но зачем? Личина слезет с меня уже сегодня вечером, я снова стану собой. Нормальной человеческой девушкой. Брюнеткой! А не этим вот недоразумением цвета фуксии. Но я не стала ничего говорить. Только чихнула несколько раз подряд.
Глава 5
Нужный стеллаж оказался у дальней стены. Похоже, именно отсюда несколько столетий назад добавлялись предметы и новая мебель, и все сдвигалось в сторону приемной.
– Вот тут, – кашляя и шумно сморкаясь от пыли, сообщил гоблин и задрал голову. – Ох-ох-ох… Как давно все это было.
Крючковатым пальцем нотариус поманил серую пыльную коробку, стоящую почти на самом верху. Повинуясь его воле, она поплыла к нам, теряя по пути пыль. Я отчаянно расчихалась, отодвинулась в сторону, закрывая лицо руками. Хотела было даже запустить заклинание чистоты, все же это я умею отлично. Бытовая магия – это то, чему я училась пять лет. Но риат Нольк почуял и шикнул на меня:
– Не сметь!!! Тут столько чар – на воздух взлетим. Только руками. Шваброй и тряпкой. И никак иначе!
– Простите, – гнусаво извинилась я. – Апчхи!
– Забирайте! Апчхи! Все, что в коробке! Апчхи!
– Вместе с коробкой? Апчхи!
– Без! Апчхи! Я в нее новое имущество сложу. Апчхи! А бантик можно. Апчхи!
– Апчхи! Апчхи! Спасибо!
Высморкавшись, я аккуратно, насколько это вообще возможно, отлепила бантик и убрала в карман брюк. Сняла с коробки крышку и заглянула внутрь.
– Статуя? Апчхи!
– Да быстрее же, риата! Апчхи!
Еще пару раз чихнув, я вытащила из коробки серую каменную статую горгульи, связку ключей, дверной колокольчик и узкий длинный деревянный футляр, в каких принято хранить драгоценности.
– На выход! Апчхи! – засеменил быстрее прочь из пыльного склада нотариус.
Зажав статую под мышкой, я подхватила все остальное и заторопилась следом.
– Ох! – утирая платком лицо, простонал дедуля гоблин и забрался в свое кресло. После чего недовольно пробурчал: – Бросают свое имущество, наследство столетиями не принимают. Никакого почтения к предкам! А я храни все это. Безобразие! Даже на покой не уйти из-за таких, как вы!
– Я не виновата! – еще раз чихнув, я поставила свою добычу на стол и снова высморкалась.
Совершенно неприлично для аристократки. Но ситуация безвыходная.
– Итак, риата. Адрес перешедшего к вам дома указан в документе, но я сейчас еще запишу дополнительно. Ключи вы только что получили. Остальное – обременение.
Я со скепсисом осмотрела древнюю серую горгулью. С водосточной трубы сняли, что ли? Или с козырька над крыльцом? Для крыши маловата, размером с крупную кошку примерно. Страшненькая и с выщерблинами. Надо будет ее сначала как следует отмыть и отчистить, прежде чем снова где-то на доме устанавливать. Колокольчик, который обычно вешают над входной дверью, тоже старинный, узорный. Латунный, покрывшийся от времени бирюзовой пати́ной. Такую благородную красоту даже удалять жалко. Так оставлю, красиво.