...Под вечер уже весь дом знал, что я заблудилась и ходила по Тишинску, рыдая и прося каждого встречного-поперечного о помощи, причем, как испуганно сообщила тетя Зина, вид у меня был настолько жалкий, что...

– О господи! – застонала я. – Надо было мне встретить именно ее! Тетушка, а кстати, как ее зовут?

– Кого? Молодцову? Клавдия Степановна... Душа моя, может быть, тебе не стоит одной, без сопровождающих, выходить из дома...

– Клавдия! – с горечью воскликнула я. – Так я и думала...

– Вот что, – энергично прервала поток моих причитаний тетушка. – Раз уж тебе непременно надо развлекаться, то пойдем сегодня в библиотеку, там в половине восьмого литературно-музыкальный вечер, посвященный грядущему юбилею Александра Сергеевича.

– Какого еще Александра Сергеевича?

– У нас только один Александр Сергеевич! – страстно воскликнула тетя Зина. – «Я памятник воздвиг себе...» Кстати, надо сбегать в парикмахерскую, а то у меня на голове что-то... несоответствующее.

На мой взгляд, вид у тетушки был вполне подходящий – короткие полуседые кудряшки, которые венчиком обрамляли ее оптимистическое круглое личико и даже делали похожей на любимого классика.

Я вышла на балкон – ни Люси, ни ее дочки Милочки не наблюдалось, лишь неподвижная старуха в темном платье, мать главы семейства, стояла посреди двора.

– Вот она, Ольга! – воскликнул кто-то радостно, и, повернув голову, я увидела на соседнем балконе, который находился стык в стык с моим, Инессу. Сегодня она была особенно хороша – в узком темно-зеленом платье, делающем ее похожей на змею, края коричневых ресниц и кончики бровей были чуть тронуты золотой тушью. «Как Хозяйка Медной горы в «Каменном цветке» Бажова», – невольно подумала я. Моя соседка была так неотразима и ошеломляюща, что я ничуть не удивилась бы, если б узнала, что именно ее похищали инопланетяне для своих экспериментов.

– Ты уже знаешь историю моего путешествия по Тишинску? – предупреждая всякие расспросы, спросила я. – Так вот – половине из вышесказанного не верь.

– И не поверила! – повела своими фантастичными ресницами Инесса. – Впрочем, ты могла и не говорить этого – я Молодцову знаю как облупленную. Как ты себя сегодня чувствуешь?

– Хорошо.

– Не хорошо, а отлично! Тогда я предлагаю тебе вместе со мной и Владимиром Ильичом посидеть этим вечером в одном чудесном погребке, наслаждаясь вином и дичью. Ты любишь дичь? Мой жених угощает...

Первым моим желанием было откликнуться на это предложение, потому что Инесса насколько мне не нравилась, настолько и привлекала меня к себе, но тут я вспомнила о тетушкиных планах.

– Увы! – сказала я. – Сегодня в библиотеке литературно-музыкальный вечер, посвященный юбилею великого поэта... Тетя Зина уже побежала в парикмахерскую.

– Что ж, Пушкин вне конкуренции, – светло, без всякой обиды улыбнулась Инесса и исчезла, послав мне воздушный поцелуй на прощание.

Я просидела на балконе до самого прихода тетушки, оглядывая окрестности и прохожих, и заметила одну странную вещь. Старуха Потапова, если на нее смотреть прямо, была всегда неподвижна, а стоило чуть отвести взгляд, а потом вернуть его обратно – она находилась уже в другом месте, в другой позе. Мне никак не удавалось застичь ее в движении... «Какая-то дискретная старушка... Просто мистика!» – решила я.

Потом пришла тетя Зина с новой прической – буйные ее кудряшки присмирели и теперь лежали ровными волнами, надела новую кофточку, щедро расшитую люрексом, и потащила меня за собой.

– Ах, дитя мое! – щебетала она по дороге. – Все говорят, в провинции жизнь скучная, – но это неправда! Человек ищущий, человек, имеющий идеалы, всегда может найти себе культурный досуг. У нас в Тишинске три кинотеатра, один из которых летний и вот-вот откроется, и даже драматический театр... А что? В крупном городе актеру трудно найти достойную роль, трудно пробиться к народу, у нас же все они известны и почитаемы, ибо только они у нас и есть. Все их наизусть знают, весь район, – и в полях, перед простыми сельскими тружениками неоднократно играли... Будет наш премьер Баринов, удивительно эффектный мужчина, изумительно читает Пушкина... пьет, правда – но кто нынче не пьет! – зато дело свое хорошо знает, в любом состоянии с рифмы не собьется. Поля Полетова – это ее псевдоним, великолепно поет арии, настоящее меццо-сопрано, ее даже в Большой звали, но она почему-то отказалась – настоящая патриотка, мы сейчас хлопочем, чтоб ей новое звание дали...