Вот так я поняла, что теперь осталась совсем одна. Я была, конечно, рада за дочь, она умница и, в отличие от меня, успела закончить вуз. На чужбине со знанием языков ей будет гораздо проще устроить свою жизнь. Но слишком уж быстро всё получилось…

Весь этот месяц я практически не спала ночью, всё ворочалась да решала, как жить дальше. Зато засыпала на рабочем месте. Худрук сначала ругался, угрожая уволить меня за нарушение трудовой дисциплины, но потом, заглянув в мои равнодушные потухшие глаза, сочувственно посоветовал взять отпуск, чтобы прийти в себя. Я в панике отказалась, представив, что окажусь на целых две недели в полном одиночестве.

Домой я шла в совершенной прострации, как-то вдруг внезапно осознав, что мне уже тридцать семь, а жизнь прошла мимо. Я вырастила прекрасную дочь, но сама не жила полной жизнью, прятала свою внешность, не крутила романов. А всё это для чего!? Вопрос в голове всё вертелся и вертелся, а ответа не было.

Медленно, как старушка, поднялась я на четвертый этаж… Подняв голову, увидела перед собой зависшую боком без видимой поддержки лестницу и гладкую стену без дверей на пятом этаже. В голову что-то ударило, мир завертелся, и тьма накрыла мое измученное сознание.

5. Глава 5. Князь Оливер Райли

В комнате царил полумрак. У жарко горевшего камина, друг напротив друга, сидели два мужчины.

Хозяин замка полулежал в глубоком, обитом красным бархатом кресле и, зябко кутаясь в тяжёлый парчовый халат, задумчиво смотрел на огонь.

Его молодой гость примостился на краешке кресла и нервно барабанил пальцами по его подлокотнику. Взгляд его также был направлен в сторону камина, но мысли явно были далеко отсюда. Густые брови хмурились, между ними пролегла глубокая складка, явно выдавая какое-то беспокойство.

- Граф, вашей дочери на днях стало хуже. Что говорят лекари? – Молодой мужчина, мыслями вернувшись к делам насущным, повернулся к хозяину замка.

Пожилой мужчина нахмурился, его кустистые брови сошлись на переносице. Тяжело вздохнув, он ответил:

- Да, Князь. Аврора лишь ненадолго пришла в себя. Не слышит Бог отцовской молитвы. И благодарю вас за столичных докторов! Благодарю, что вы не теряете надежду и помогаете нам в нашей беде.

Молодой мужчина поднялся с кресла и, наклонившись, подбросил несколько поленьев в камин. Отблески пламени высветили его чётко очерченные скулы и плотно сжатые губы. Затем губы расслабились, говоря о том, что он принял какое-то решение. Медленно развернувшись, он подошёл к окну и снова заговорил:

- Граф, я также опечален тяжёлой болезнью вашей дочери. В моих правилах быть верным своему слову. Но в свете не зависящих от нас обстоятельств…

- Князь, - поспешно перебил говорившего хозяин замка, - одному Богу известно, когда Аврора очнётся! Возможно, это случится уже завтра…

- Вы правы, Граф. Богу известно. Но не нам. Уже четыре месяца прошло, как она заболела. И её состояние не становится лучше. – Мужчина нервно провёл рукой по смоляным волосам и бросил взгляд в окно. При свете полной луны глаза его сверкнули. – Повторюсь. Не в моих правилах отказываться от взятых на меня обязательств. - Лицо его страдальчески исказилось. Ему явно нелегко давались эти слова. – Но в свете не зависящих от нас обстоятельств…

- Месяц! – Граф поспешно поднялся со своего кресла и подошёл к собеседнику. Положив руку ему на плечо, взволнованно и моляще заглянул ему в глаза. – Прошу вас! Прошу подождать всего один месяц! Если дочь не очнётся и не пойдёт на поправку, мы объявим о расторжении помолвки. – Плечи пожилого мужчины поникли. – Даю слово чести, что это последняя отсрочка. – Развернувшись, он направился к двери. Взялся за ручку и, повернув голову, добавил: - И ещё. Прошу вас поговорить с моей дочерью. Возможно, услышав ваш голос, она придёт в себя! Ведь она так вас любила!