– Не мочи! Это вредно! Растирай сухим шерстяным платком, – велит Стелла.

Но я никогда не слушаюсь. Бегу к воде. Включаю воду. Сую руки под кран.

– Ойййй! Больно!!!! Ойййй!

Каждый раз одно и то же…

Изо дня в день. Из года в год.

Кажется, никогда не кончится это счастье. Ну, разве что – после зимы наступит весна. Потом лето… Осень…

А мы все будем бегать друг за другом, скатываться с горки, пускать свои кораблики в далекое плавание и скакать по расчерченным квадратикам…

Когда мы переехали, я пошла в новую школу. У меня появилась самая лучшая учительница, о какой только можно было мечтать! Вот ее-то я и считаю Первой учительницей.

Наталья Николаевна Овчинникова. Благодаря ей школа стала для меня большой радостью. На целых три года: второй, третий и четвертый класс. Три года детской жизни – это огромный срок. С Натальей Николаевной нам повезло.

Только сейчас удивляюсь, не могу себе поверить: ей было 19 лет, она только закончила педагогическое училище, когда ей вручили наш класс. Но сколько же всего она знала! Сколько умела! И каким терпением и пониманием детей была одарена!

Она привлекала красотой: голубоглазая, светловолосая – ярко выраженный славянский тип внешности, она наделена была ровным характером – за три года она только один раз повысила на нас голос, и то за дело!

Она никогда не пугала, никогда не ругала. Она учила. И подавала нам пример во всем.

Дети пришли в класс разные. Сразу было видно, кто любимый ребенок, о ком заботятся, а кто – просто случайный человек на свете. Случайных было гораздо меньше, но они несли в себе что-то очень особенное, неспокойное, стихийное. Был мальчик Коля Ф. – вечно чумазый и вечно голодный. Наталья Николаевна, ни слова упрека не говоря, вела его умываться, причесывала специальной Колиной расческой, которая лежала в ящике ее учительского стола. Была девочка, Таня К., умевшая виртуозно выражаться словами, значение которых не понимал у нас никто. Наталья Николаевна заплетала ей косички, о чем-то тихо с ней говорила… Таня менялась… Рядом с учительницей она выглядела ребенком, а не развязной теткой, какой казалась в первые дни сентября…

Моя учительница – ровесница моей Женечки… Удивительное поколение рожденных в год начала Великой Отечественной. Не только солдаты, вернувшиеся с фронта, казались наделенными особой благодатью. Дети, выжившие в ту войну, были особенными. Наверное, не все… Наверное, это опять же мое особое везение. Воспоминания о Наталье Николаевне и сейчас заставляют меня улыбаться…

Странная история. Мы жили в одном доме, учились в одном классе.

Девочка Лена…

Она оставила в моей жизни неизгладимый след.

Мама ее предварительно познакомилась с одноклассниками дочери. Видимо, решала, с кем можно дружить ребенку, а с кем – нет. Лене не разрешалось ходить в гости к подружкам. К ней приходить было можно. Это, видимо, считалось безопаснее: игры под наблюдением старших.

Лена редко гуляла с нами после уроков, ей не разрешали, но по характеру была лидером. Если в школьном дворе она предлагала игру, за ней устремлялись все. Она много читала, легко училась… Нам с ней было о чем поговорить.

Были ли мы подругами? Ну, тогда-то казалось, что да. С кем идешь из школы домой, та и подруга… Тем более я к ней приходила. Жили же в соседних подъездах. Мы играли. У нее была удивительная кукла, семья долго жила за границей, вот и привезли… Кукла умела ходить! Берешь куклу за ручку, чуть нажимаешь на нее – кукла идет. Чудо!

Еще мы рассматривали альбомы по искусству. Таких альбомов не было в то время ни у кого. Часами можно было смотреть на картину, полностью погрузившись…