А Томаш не терял времени даром, работал камерой, когда только успевал – непонятно.

- Есть. Есть идеальные кадры! – наконец известил он.

У Лизы уже ныли все мышцы от лежания на сыром песке, она буквально мечтала о чашках горячего кофе… лучше с хорошей дозой настойки «Уникум Бариста[i]». Платье оказалось безнадежно испорченным – в крови, которая запеклась, как настоящая. Еще и Томаш вошел во вкус и убедил ее в том, что для более крутого эффекта его стоит порвать на груди и подоле. Только девушка не жалела. Сейчас она сможет купить себе сотни таких платьев, позади времена, когда приходилось одеваться на китайском рынке.

Лиза поежилась, обхватила себя руками. Ветер холодный. Придется быстро смывать с себя эту кровь в озере, но это такие мелочи, если представить, какие фотографии получились!

- Покажи, - скорая от нетерпения, попросила она.

- Сейчас. На, выпей пока горячего чая.

- Я так продрогла, что мне чая будет мало, - обхватила дрожащими руками термо-кружку, сделав несколько больших глотков. – Спасибо. Ну покажи скорее, сгораю от нетерпения!

- Сейчас, - Томаш присел на корточки, положил фотокамеру на песок и медленно пошел навстречу Лизе. – Сейчас, моя милая. Сейчас все будет. Пей.

Что-то в его голосе насторожило Лизу. Словно зверек, почуявший опасность, девушка вскинула голову.

Томаш остановился перед ней. На миг Лиза попыталась убедить себя, что ее страх продиктован всего лишь ожиданием поцелуя и его последствий, а светлые глаза мужчины потемнели вовсе не от какой-то фатальной решимости, а от страсти. Она не узнавала его.

Того, кто недавно так горячо ее целовал, так неистово снимал на камеру, восхваляя. Темные глаза… решимость… но почему на его лице еще это выражение то ли грусти, легкой совсем, то ли сожаления, будто он сейчас будет ее целовать через силу, как будто скрепя сердце?

Теплые пальцы коснулись шеи девушки, поглаживая, лаская. Томаш сглотнул, будто пытаясь совладать с собой.

- Томаш, что… что ты делаешь?

- Мне жаль, Лиза.

- Жаль чего?

- Мне тебя заказали, - произнес мужчина, резко надавливая в область яремной вены на шее Лизы.

Вдох замер на ее губах. Перед глазами начало стремительно темнеть. Кружка с горячим чаем выпала из ее ослабевших пальцев. Последнее, что Лиза запомнила – жжение от горячей жидкости, пролившейся на ее босые ноги.

А затем мир канул во тьму.

[i] венгерский биттер (горький ликёр, настоянный на травах). Считается одним из национальных напитков Венгрии.

12. Глава 11

Она сломала каблук. Щиколотка едва не повернулась на крутом откосе в темноте. Выругавшись, Карина сделала над собой усилие и буквально взбежала вверх, где ее взору и открылась пугающая, шокирующая жутью панорама.

Свет мощных прожекторов. Толпа полицейских. Оцепленный бело-красными лентами участок земли вокруг озера. Скрип переговорных устройств, шум вертолета где-то вдалеке. Люди – как и в форме, так и в штатском сновали туда-сюда, что-то выискивая на земле… и по всей видимости, успешно.

Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления. Карина же этого не боялась. Не она была главным преступником. Это не ее руки приводили приговор в исполнение. И тут находился ее муж.

Сегодня, едва выпроводив падчерицу на свидание со смертью и получив уведомление о том, что настал «день Икс», молодая женщина покинула дом и провела все время в клинике красоты и здоровья. Лифтинги, обертывания, массаж – все то, что позволяло ей оставаться вечно молодой и красивой. Кирилл об этом знал, не вникая в подробности. Алиби – железное.