Надо капюшон поглубже натянуть, чтобы не узнал кто. А то ведь у зверей этих посплетничать о ведьмах – одно из любимых занятий. Впрочем, и это тоже совсем скоро пригодится – в моем тщательно продуманном плане мести Сильвии и Себастьяну, который мне не терпелось претворить в жизнь!

   А вот и лачуга этого волка, где он с матерью ютится. Слышала, Катерина говорила, что они в одной комнате спят, вообще кошмар. Но лучшего они и не заслуживают. Ничего, скоро кое у кого из этой семейки жилищные условия сильно изменятся! 

   Зашла внутрь и тут же натолкнулась взглядом на Сару. Настороженно на меня глядя, женщина поднялась из-за стола. Молча. Нет, ну надо же! Ее наглость не знает границ!

  - Как ты смеешь молчать? – я уперла руки в талию, борясь с раздражением.

   Нужно оставаться спокойной, не за тем пришла, чтобы дерзкой бабе отповедь устраивать. Хотя нахалка, несомненно, заслужила, чтобы ее хорошенько на конюшне розгами побаловали! 

   - Мне тебе сказать нечего! – отрезала гадина и, взяв со стола миску и ложку, ушла на убогую кухню.

   А что, удобно – шаг от стола, и ты уже там. Еще шаг – вот и комната с двумя лежаками, покрытыми звериными шкурами. Для ленивых просто идеально.

   - С удовольствием передам Маат твой ответ, - пропела я.

   - Ты меня госпожой Маат не пугай, - женщина резко развернулась, и у меня создалось стойкое впечатление, что она сейчас запустит в меня своей тарелкой. Причем, с огромным удовольствием.

   - Какая бесстрашная!

   - Наоборот, я-то страх ведаю, потому и молчу о том, что ты сотворила. А тебе все одно неймется! Мужа моего сгубила, теперь за сына принялась?! Вот расскажу госпоже Верховной ведьме о твоих делишках, тогда посмотрим, как запоешь!

   - Давай! – подошла вплотную к ней, в нос даже запах пота шибанул. – Рассказывай! Посмотрим, кому она поверит, дочери своей, или тебе, хвостатая! 

   - Не боялась бы за детей своих, давно бы все ей поведала, - Сара отступила на шаг. Лицо изрезали глубокие морщины. – Как ты порчу на Хэнка навела, как его хвори начали точить, одна за другой. Как потом на охоте секач ему брюхо распорол – да как раз так далеко от поселения, чтобы не успели до дому донести, чтобы помер в дороге! Это все ты, проклятая, устроила!
 

   - Ну, я, и что с того? – пожала плечами. – Наглый он был слишком, супружник твой. За дело схлопотал.

   - За дело?! – женщина так сжала тарелку, что та разломилась на две половинки. – Ты двоих детей без отца оставила, меня молодой вдовой, а все из-за того, что он за служанку вступился, которую ты колотила так, что девчонка кровью харкала!

   - Был бы умнее, ты не стала бы вдовой.

   - Вдовья доля тяжкая, - она неожиданно зло улыбнулась. – Вам ли, ведьмам, не знать того? Всю жизнь бобылками живете, мужней ласки не знаете. Никому не нужные, а все лишь потому, что себя лучше всех мните, нос задираете! 

   - Послушать бы тебя Маат! – покачала головой. – С ней-то тише воды, ниже травы себя ведешь.

   - Потому как уважаю ее. А ты – как сорная трава, оторви да брось!

   - Очень рада, что не нравлюсь вам, - улыбнулась довольно. – Пойду уж тогда, что ли. Ах, да! Зачем приходила-то!

   Взмахнула руками, изображая, будто только вспомнила.

   - Завтра мы всей семьей едем в город, пришла пора и гардероб обновить, и все необходимое купить. Скажи сыну, чтобы к рассвету был готов выезжать, да карету запряг хорошими лошадьми, дабы не позориться в городе!

   - Отстань ты от него, как мать тебя прошу! – Сара сделала шаг ко мне. – Ведь и у тебя дитя растет, неужто не понимаешь материнской боли?