Она удивлённо посмотрела на меня и перевела разговор на другую тему.

– Как там у тебя на работе-то?

– Да пока всё путём, – ответил я, – вживаюсь и осваиваюсь. Коллектив вроде дружный, что и как делать, объяснили. Сегодня вот меня решили приставить к обслуге двух компьютеров…

– К обслуге чего? – не поняла она.

– Ну ЭВМ, сейчас модно называть их компьютерами – от английского слова «вычислитель».

– Справишься?

– Куда ж я денусь, – вздохнул я, – если партия скажет надо, то что?

– Комсомол ответит есть, – закончила она мою мысль.

– Правильно. А если что-то пойдёт не так, попрошу помощи зала, там у нас здоровенный такой зал управления рядом, а в нём сидит человек тридцать. Да, у меня тоже ещё одна новость есть, не знаю уж, хорошей её считать или нет.

– Выкладывай, – ответила мама.

– На днях меня в колхоз отправляют, на сельхоз-работы… у нас ведь творческая интеллигенция должна помогать колхозному крестьянству, а то крестьянство само не справится, знаешь, наверно…

– Надолго?

– На две недели, как обычно.

– И когда отъезд?

– Скорее всего послезавтра… надо будет одежду и обувь подобрать похуже, всё равно оно испачкается и порвётся.

– И что ты там делать будешь, в этом колхозе? Где это кстати?

Я начал отвечать с последнего вопроса:

– Север области, Варнаковский район, деревня Макарьево. 150 километров от нашего Нижнереченска. А работа какая… про это не сказали, что прикажут, то и сделаем – сенокос там по-моему заканчивается и начинается уборка. Вот и будем по очереди сгребать сено и молотить зерно, как мне кажется.

– Ну-ну, – ещё раз внимательно посмотрела она на меня, – смотри водку там не пей, а то я знаю наших колхозников, не просыхают они.

– Это будет сложновато, – развеселился я, – но постараюсь от водки воздержаться. Тем более, что в колхозах в основном самогон пьют, а не водку.

Мама дала мне шутливый подзатыльник, и на этом наш разговор сам собой увял.

Бункер

А на следующее утро на наши антресоли пожаловала делегация из целых двух сотрудников, коих я до этого не видел, и оба ко мне пришли. Первый был научник из бункера, звали его Юрий (но все сокращали до Юрика), и похож этот Юра был более всего на певца и композитора Юрия Антонова. Такой же блондин с хитрым прищуром. Второй звался Мишей (в народе Мишель), и работал он программистом, на вид же он был ни высоким, ни низким, усреднённым каким-то, как тот самый средний человек из песни Круиза.

– Вот Петя и будет вам помогать, – сказал из-за занавески Бессмертнов, – он у нас теперь старший по вычислительной технике.

Не успел я возгордиться таким званием, как Юрик с Мишелем взяли меня под локти и увели в экранную комнату, поближе к рабочему месту.

– Значит, работать я буду у себя на 6-м этаже, – тут же поставил своё условие Мишель, – подальше от вашего дурдома. У меня там на 6-м ДВКшка стоит.

– А программы на чём транспортировать будешь? – проявил я некоторое знание предмета.

– Так вон же флоппи-диск, – и он показал на нижнюю часть одной из стоек СМки, – на них и буду транспортировать, на флопиках. Ну окончательную доводку и шлифовку, конечно, здесь придётся делать.

Флопарь, как его тут называли, я что-то вчера и не приметил… а был он диаметром не 3 с половиной и даже не пять с четвертью дюймов, а все восемь, ёмкость же, судя по надписи на лицевой стороне, он имел 256 килобайт, охренеть просто – страх божий, а не накопитель.

Тут взял слово научник Юра:

– Шлейфы к модулям неплохо бы привести в божеский вид, Петя, – назидательно сообщил он мне, – а то торчит всё в разные стороны, даже смотреть неприятно.