– Хорошо. – согласно кивнул я. – Я приду чуть позже, договорились?

Мы разошлись. Эйден убежал на встречу к Рути, а я вернулся к Дормеру. Я и сам присмотрелся к укусам. Где среди этого месива Эйден сумел разглядеть имя? Ник нагнулся к телу тоже.

– Что ты ищешь? – спросил Лайн.

– Вот! – я указал на довольно чёткие буквы, которые трудно заметить сразу на общем фоне повреждений. – Это предупреждение, Эйден прав.

– Рут? – спросил Николас. – Кто это? Какое имеет отношение к делу?

– Давай без этого! – недовольно отмахнулся Дормер и скрестил руки на груди. – Этой истории на толстенный криминальный роман хватит! – он закатил глаза. – А хотелось бы разделаться с ней как можно быстрее. – грозно зыркнул в мою сторону полицейский.

Мэтт и я покинули морг. В машине я расспросил Дормера о Рое Моргане.

Как уже известно, Рой Морган или, как будет правильнее, Жиль Дэ Труа приходится Кэйтлин Дэ Труа родным отцом. С первой и единственной супругой, Лондон Кэрри, Жиль познакомился в Марселе, Франция. Лондон была начинающей моделью, подающей большие надежды. Девушка имела потрясающие внешние данные и просто обожала работу манекенщицы. Когда она забеременела, молодые люди поженились, а спустя шесть лет после рождения дочери они уехали в Америку в родной город Лондон – Индианаполис, штат Индиана. Правда, по прошествии ещё полугода супруги развелись.

Это всё, что удалось узнать из официальных источников. Далее следует часть, известная только благодаря нашей вылазке в Айову.

Неизвестные обстоятельства вынудили семью перебраться в то жуткое лесное поселение. Именно там и познакомились Александр Райз и Кэйтлин Дэ Труа. За время дружбы и, как я предполагаю, первой влюблённости, Райз и Дэ Труа успели создать культ Гекаты и Люцифера – думаю, именно такое название он носил изначально. Примерно в это же время к ним примкнул Эдвард Лодо, в будущем лучший друг Александра и второй супруг Кэйтлин.

Не люблю, когда Мэтт оказывается прав, но что история с Рут, что ситуация с Кэйтлин действительно больше напоминают криминальный роман, чем обыкновенную жизнь. Тут-то Дормер как никогда прав.

– И что теперь? – устало спросил Мэттью, мягко опустив руки на руль.

– Нужно защищать Рут. – настаивал я.

– Смеёшься, Хилл? – полицейский посмотрел на меня как на идиота. – О ней печётся вся эта… Сам знаешь кто. – отмахнулся он. – Полицейских во всём Нью-Йорке меньше, чем людей у Князя. Ты смеёшься надо мной?

– Я знаю, как это звучит. – ответил я. – Но если бы мы работали вместе…

– Нет, и не начинай! – перебил Дормер. – Я с преступниками не работаю и тебе не советую в это влезать, Митч!

– Я уже влез. – твёрдо произнёс я. – Влез во всё это ровно в тот момент, когда ты вызвал меня к Элис Блэк, помнишь? – я потёр запястья и мельком оглядел улицу перед нами. – Я в этом уже по самое не могу. Назад пути нет. По крайней мере, не сейчас.

Дормер тяжело выдохнул и провёл большими пальцами по спицам руля. Полицейский кончиком языка облизал обветрившиеся губы и сощурил глаза, присматриваясь к прохожим. Он положил подбородок на руль, подавшись вперёд, и сжал губы в тонкую полоску.

– Ладно. – Мэттью снова выпрямился. – Позвоню, если узнаю что-нибудь новое, хорошо?

– На связи.

Дормер уехал, а я поспешил к Рут. Эйден пару минут назад прислал сообщение с адресом, где они встречаются с мисс Дэвис. Похоже, медиум вернулась в свой дом на сорок третьей. Даже не побоялась того, что там положили шестерых человек Князя ранее.

Я с нежностью и какой-то детской радостью осматриваю знакомую улицу, неспешно вышагивая по тротуару. На меня неожиданно нахлынули самые тёплые воспоминания, связанные с этим замечательным местом. Я беспечно улыбаюсь. Ничего не могу с собой поделать.