Я могу казаться наивным сейчас, но, кажется, эти карты не имеют отношения к моему делу. Нет, нет, нет, карты совсем не о нём. Как я уже неоднократно упоминал, в присутствии Рут, я с трудом могу думать о чём-то или о ком-то, кроме неё. И, похоже, она это знает. Думаю, всегда знала, но не придавала этому значения. Что ж, ей и не надо было, пока их отношения с Алексом не дали трещину.

Рут вернулась в Бруклин, чтобы развеяться, а тут я, по уши влюблённый в неё идиот. Мне бы стоило подумать об этом сразу, как заметил её странную расположенность ко мне, но вот в чём правда: я так жаждал внимания Рут, что готов подчиниться, играть по её правилам и быть… отдушиной. Хоть и временной. Я будто бы надеюсь на что-то большее, прекрасно осознавая, что ничего и быть не может. Даже чисто… Чёрт, да мы поубиваем друг друга через неделю!

Из-за неловкого, затянувшегося молчания мне захотелось уйти. Честное слово, Митч! Не уйти, а сбежать! Рут собрала карты и завернула колоду в шёлковый платок. Возможно, для неё этот расклад ничего не значит, но для меня это очередной повод задуматься: верно ли я поступаю? Однако раскаяния хватило ненадолго. Пока я допивал кофе, Рут зажгла Пало Санто, и я снова почувствовал себя в раю.

– Они сегодня не в настроении, – скованно улыбнулась мисс Дэвис. – Я надеялась, с тобой будут сговорчивее, но как видишь…

– Разбитое сердце, Влюблённые… – мечтательно произнёс я, закурил, а потом вообще рассмеялся, глядя куда-то в потолок: – Сомневаюсь, что это имеет отношение к расследованию.

После я выкурил ещё одну сигарету и только потом ушёл. На улице, когда ветер развеял аромат Пало Санто, на меня снова обрушилось понимание. Стало ли мне от этого тоскливо? Скорее как-то мучительно-приятно: я будто пью яд, он медленно убивает меня, но в «награду» за смелость или глупость оставляет чувство наслаждения.

За домом Рут по-прежнему следят люди Князя. Похоже, Рэд всё-таки сменил Тозера: теперь слежка не так очевидна. Я сам наблюдателей заметил не сразу.

Я побрёл вверх по улице. Всё выше и выше, и выше. Сначала я хотел добраться до ближайшего входа в метро, потом подумал, что смогу пройти ещё немного и, в конце концов, дошёл до самой церкви, где всё ещё находился Эйден. Это именно тот, кто мне сейчас действительно нужен. С его умиротворённым голосом, запахом ладана и восковых свеч, с бесконечным внутренним светом и непоколебимой уверенностью, что у кого-то там, наверху, всегда есть план получше.

Я остановился у входа в церковь, зайти внутрь не решился. Служба вот-вот закончится, прихожане выйдут, и Эйден, воспользуется этим, чтобы незаметно выскочить на улицу и покурить, а тут я. Он удивится, наверное, даже обрадуется, а потом мы поедем вместе домой. Идеальный план, осталось только дождаться конца службы.

Спустя пару минут заморосил дождь, поэтому я переместился от церкви в кофейню. Сюда Эйден точно зайдёт ради мягкого латте, я его знаю.

Где-то между личными метаниями я думаю о деле. К оставшимся свидетелям по делу Мэтт приставил охрану. Работники лаборатории «Провизор» и Арлин Файфер под присмотром, так что если к ним сунутся, то мы узнаем об этом. Но мне не даёт покоя ребёнок с фермы. Кто он? Откуда там взялся? Вряд ли от детей много пользы, когда дело касается ухода за крупным рогатым скотом. Возможно, это ребёнок кого-то из рабочих? И как бы мне это узнать наверняка?

Мысли опять вернулись к хорошо известной мне персоне. Если Алекс узнает – а он ведь обязательно узнает, – что я таскаю с собой Рут на места преступления, мне несдобровать. Но, может, всё же стоит рискнуть? Кажется, я отогнал от себя эту идею, но как только я решил, что поборол её, тут же схватился за телефон и набрал номер Рут по памяти.