Собирались они (кроме четвергов, когда дамы играли в бридж) в гостиной у отца Маккинли, и каждая брала с собой что-нибудь подходящее. Пожилая Миссис Вуду брала что-нибудь вкусненькое и корзинку с вязанием, миссис Джефферсон брала кофейный лед, разноцветные карандаши, детей и альбом, а хорошенькая мисс Дюмон брала что-нибудь сладкое и лоскутки для пэчворка. Отец Маккинли в таких случаях обычно отправлялся к себе на второй этаж или в мастерскую, потому что собрания ему нравились, но все-таки посвятить им весь вечер он не мог. Отец Маккинли был занятым человеком и к тому же священником, а у священников, как вы, может быть, знаете, не так-то просто обстоят дела с дамами из разных там Благотворительных Обществ! Но прийти попить кофе с чем-нибудь вкусненьким, кофейным льдом и чем-нибудь сладким он никогда не отказывался, тем более что отец Маккинли был общепризнанным знатоком вишневой наливки, а уж делал он ее просто-таки лучше всех на свете! Ведь когда ты делаешь вишневую наливку лучше всех на свете и в гостиной у тебя собирается Благотворительное Общество, то как-то нехорошо не угостить дам рюмочкой-другой наливки – просто для аромата.

Обычно, если у дам не было какой-нибудь специальной цели для встречи (а такие цели появлялись никак не реже раза в месяц, и дальше вы узнаете, почему), они занимались всякой всячиной. Пожилая Миссис Вуду вязала, сидя в кресле, миссис Джефферсон рисовала и клеила в своем альбоме, разложив его на столе, мисс Дюмон складывала и сшивала свои лоскутки на полу в гостиной, а дети бегали вокруг, ссорились, мирились, ловили пробравшегося на заседание Котенка и создавали необходимое оживление. Иногда, однако, все почему-нибудь перепутывалось, тогда дети играли в кошачью колыбельку нитками Пожилой Миссис Вуду, мисс Дюмон клеила поздравительные открытки, миссис Джефферсон пекла печенье с шоколадной крошкой, а Пожилая Миссис Вуду обсуждала с Пэнси и Энджел их молодых людей. А иногда дети и миссис Сантана шили наряды для кукол из лоскутков для пэчворка хорошенькой мисс Дюмон, Пожилая Миссис Вуду дегустировала новую порцию вишневой наливки с отцом Маккинли, миссис Джефферсон вязала ажурные шали, а мисс Дюмон и Лили Дельгадо учились делать Взаправду Пышный Омлет по книжке Марты Стюарт. Как бы там ни было, обычно дамы с пользой и удовольствием проводили вечер в обществе друг друга, болтая и занимаясь чем-нибудь приятным и необременительным, и это было совсем непохоже на нудные и унылые заседания в тех Благотворительных Обществах, о которых вы слышали до сих пор. Я же говорила, что это было старое и уважаемое Благотворительное Общество, с долгой историей!

Потом все собирали свои клубки, игрушки, журнальные вырезки и обрезки тканей и расходились по домам. А у отца Маккинли оставалась стопка новых открыток, или вязаная попонка для собаки, или новое одеяло из лоскутков, а еще – запах крепкого чая с вишневой наливкой и большая порция сладкого пирога, или мясной лазаньи, или несколько вкусных кексов в бумажных стаканчиках. Все это (кроме пирога, кексов, и лазаньи конечно же) отец Маккинли складывал в ящики и коробки в кладовке рядом с кухней и аккуратно хранил до поры до времени. И, конечно же, дома у отца Маккинли почти всегда было что-нибудь вкусное, а на сушке для посуды стояло несколько сверкающих тарелок. Поэтому, когда по вторникам к нему приходили почтенный Ольверсон и преподобный Клэйборн из баптистской церкви, чтобы посмотреть футбол, они всегда удивлялись, как у него все чисто и аккуратно, и спрашивали, не разрешила ли ему уже церковь жениться. Тогда отец Маккинли загадочно улыбался и говорил, что ему просто повезло с Благотворительным Обществом, а почтенный Ольверстон и преподобный Клэйборн с ним соглашались и даже немножко, самую капельку, ему завидовали. Потому что они, хоть и духовного сана, а все-таки люди.