Кисло скривившись, отвернулась.

— А как я еще себя должна чувствовать, если не была нужна самым родным людям? Как должен себя вообще чувствовать человек, который не нужен даже родителям? Кому он тогда вообще нужен?

И неожиданно для себя я все рассказала самому равнодушному к бедам чужих людей мужчине.

Родители действительно меня не любили. Уж не знаю, зачем они вообще меня произвели на свет, но я никогда не чувствовала от них даже самый маленький лучик тепла. Меня не морили голодом, одевали, давали образование и необходимые вещи, но лишь, наверное, потому, что так было нужно. Чтобы не позорила их при других людях.

Меня не морили голодом, да. Но при каждой, даже самой маленькой ошибке жестоко избивали. Искренне предполагая, что таким образом я вырасту достойным человеком, чтобы к совершеннолетию выпнуть из отчего дома под зад, как ненужного, мешающего жить кутенка.

Хватанула ртом воздух в попытке вдохнуть. Стало так больно и плохо, что дышать было практически невозможно. Я начала натурально задыхаться. Перед глазами стояла пелена слез. В который раз почувствовала себя жалкой, и за переживаниями не заметила, как вновь оказалась на мужских коленях в таких нужных сейчас объятиях. На макушку опустилась тяжелая ладонь, погладив по спутанным волосам.

— Тише, я рядом, все хорошо. Слышишь?

Я всегда буду рядом. 

— Неправда! — выдавила, поворачиваясь в его руках и утыкаясь носом в шею, выдыхая.

— Правда.

Не знаю, сколько мы так просидели. Я в его крепких объятиях, он, поглаживающий меня по вздрагивающей спине, утешая. Но я с каждой проходящей минутой ощущала, как лежащий на груди огромный камень обиды, вины, что так и не стала хорошей правильной дочерью, истончается.

— Спасибо, — шепнула, первой нарушая тишину.

— Не за что, — усмехнулись мне в волосы, жадно втягивая их запах, но в тот момент меня это вообще никак не смутило. — Тебе легче?

— Да, легче. Но как?..  Как вы догадались? 

Леонардо не ответил.

— Значит, и это раскопали, — горько улыбнулась. — Боюсь представить масштаб ваших возможностей. Даже Лара не знает подробностей моих отношений с родителями. Опасный вы человек, мистер Фрост.

«Или не человек…»

Не знаю, откуда пришла эта мысль, но я быстро ее прогнала, а то так точно даже для себя окажусь сумасшедшей.

— Не переживай об этом, — спокойно ответили мне.

— Скажите, — я отодвинулась назад, заглядывая ему в лицо, — мне дадут поговорить с Ларой? Я…

— Дадут. Как прибудем на место.

— Кстати, об этом. Куда мы вообще едем, и зачем вам там я?

Леонардо долго смотрел на меня, настолько долго, что я подумала: не ответит. Но вот он уже разомкнул красиво очерченные слегка тонковатые губы, обнажая белоснежные, как после отбеливания, зубы, собираясь ответить. Но ему помешали. Мой не к месту забурчавший живот.

Предатель!

5. Глава 5

После того как мой живот недвусмысленно намекнул, что его хозяйка изволит желать кушать, Леонардо —  вот уж от него такого заботливого жеста не ожидала — мигом приказал водителю проверить координаты на наличие ближайшего города и ресторации. 

Крупногабаритный, с бритым затылком мужчина, на которого я, к своему стыду, вообще за все время дороги особо не обращала внимания, как бы не до того было, лишь коротко кивнул и спустя несколько минут отчитался, что ближайший небольшой городок находится в трех километрах и, действуя согласно приказу мистера Фроста, вывернул руль, сворачивая на грунтовую дорогу. 

Обрадовавшись, прильнула к окну в попытке увидеть хоть указатель и рассчитать свои возможности побега, заранее понимая, что шансов мало. Благодаря чертовому Льду при мне не было ни документов, ни сумки с вещами, все мои пожитки остались в Лесах, так что слова о том, что я полностью во власти Льда, отнюдь не пусты.