– Грубо говоря, расползлись, как скрытая эпидемия, – вставил офицер. – Только эпидемия, опасная не для людей, а для машин.

– Да, «машинная эпидемия». Однако опасна она была не только для машин, но об этом позже. И вот, когда Система завершила свое внедрение во все приборы и технические средства, мой «электронный паразит» вышел из режима ожидания и принялся за дело. Он должен был стать командующим армией нанороботов и единственным посредником между машинами и заговорщиками-людьми. Естественно, его активация не осталась не замеченной заинтересованными лицами, и я очень скоро понял, что увяз в болоте крупных неприятностей. Сначала мне казалось, что все происходящее – злая шутка или ошибка. За мной гонялись какие-то люди на черных джипах и вертолетах, в меня стреляли, пытались поджечь, протаранить, взорвать, задавить… Как выяснилось позже, все из-за «Сокола». Было бы удивительно, если бы засевшим у меня в голове биокомпьютером не заинтересовались «компетентные органы», а также всякие «черные» и «красные» дельцы. Но почему было не договориться по-хорошему? Этот вопрос я задал куратору секретного научного центра Минобороны генералу Манилову, одному из участников «охоты» на «Сокола», когда попал в плен к «красным». Ответил генерал загадкой: все, что происходило со мной и вокруг меня, было только первым уровнем Большой Игры, которую затеял некто страшно законспирированный и очень могущественный. Главные события представлялись делом отдаленной перспективы, и тот из участников «охоты», кто получал в свое распоряжение «Сокола», мог рассчитывать на значительную фору, когда Игра развернется в полную силу. Так что договориться о дележе такого куша у «охотников» все равно бы не вышло – только взять его с боем.

– Но ведь и «красные», и «черные» были подручными Главного заговорщика, – уточнил следователь. – То есть состояли в одной команде.

– Скорее в одной бочке, как те крысы. Вот и грызлись, выясняя, кто из них «крысиный король». А я, продолжая метафору, был пешкой в партии Главного заговорщика. Проходной, но все-таки пешкой. Быть ею в какой-то там игре мне не хотелось, и я сбежал из «красного» плена, но тут же попал в лапы «черных», командиром у которых, по странному стечению обстоятельств, оказался мой школьный приятель Игорь Семенов. С помощью «Сокола», медленно, но верно превращавшего меня в боевую биомашину, бежать из нового плена было несложно, но Семенов оказался более предусмотрительным, чем куратор «красных». Он похитил и упрятал в секретные подвалы мою жену и сына. Поэтому, сидя в каземате взятой «черными» Горной Крепости, я был вынужден задуматься о спасении не только себя любимого, но и своей семьи. И, честно говоря, если бы не принципиальные разногласия между командами «охотников», а также неожиданная помощь от Тамары – пассии Семенова, переметнувшейся в команду моих союзников, – я мог бы сидеть под замком и размышлять об этом очень долго. Но тут «красные» атаковали зарвавшихся «черных», Тома отключила системы охраны тюрьмы, и под шумок мне все же удалось вывести семью из-под удара. Жаль, ненадолго, ведь Большая Игра становилась все ближе и реальнее.

Когда наступил день «Д» и открылась истина, я был поражен, насколько масштабными оказались замыслы Главного заговорщика. Система внедрила своих исполнителей – нанороботов – повсюду. На планете не осталось ни одного электронного устройства, не зараженного зловредными механическими вирусами. Как это выглядело на практике, вы помните сами.

– Выглядело довольно странно, – задумчиво произнес Лавров. – Лично я назвал бы это не Июльским Кризисом и не Большим Сбоем, а Тихим Ужасом. Когда отключилась вся электроника и средь бела дня наступила пугающая тишина, я думал, что оглох или схожу с ума.