На следующий вечер дело пошло лучше. Лайо прицепился к руке Ниал и, опустив глаза в землю, прошел длинный коридор с выходящими в него гротами, в которых помещались животные.

– А вот и мы. – Ниал остановилась.

В огромной вырубленной в скале пещере лежал дракон, показавшийся Лайо громадным. Одна его голова была размером с Лайо. Дракон был красный, как раскаленная головешка, и лежал свернувшись в клубок, разложив по бокам перепончатые крылья. Голова с гребнем грациозно опиралась на передние лапы, которые были намного короче задних.

– Веза, это Лайо; смотри, будь с ним повежливее.

Вместо ответа, дракон издал какое-то недоуменное хрюканье.

– А это, дорогой мой конюший, Веза, – продолжала Ниал, пытаясь сбросить руку приятеля. – Хорошо бы и глаза открыть.

Юноша прикрыл веки как раз в тот момент, когда увидел огромного красного дракона, смотревшего на него с явным презрением.

С этого времени Ниал каждый вечер приводила Лайо к загонам. Будущий конюший старался быть мужественным и как можно лучше выполнять советы полуэльфийки.

Через неделю он протянул руку, чтобы коснуться чешуйчатой кожи Везы, через две ему наконец удалось привезти и поставить под самую морду зверя целую тележку мяса.

С этого момента все стало намного проще. Лайо, как оказалось, был рожден для ухода за драконами. Веза стал ему симпатизировать, и молодому человеку понравилось огромное животное.

Оарф был капризнее Везы, но Лайо удалось войти в доверие и к нему. Габаритами зверь почти напоминал Везу, но был старее, настоящий ветеран войны. Оарф был абсолютно зеленый, но этот цвет искрился множеством оттенков на разных частях тела. И только его всепроникающие зрачки походили цветом на горящие угольки.

Если бы она не увидела этого собственными глазами, Ниал ни за что бы в это не поверила: Оарф, ее Оарф, дракон, который доставлял ей столько неприятностей, позволял Лайо гладить себя, как котенка.

Не только драконы отдавали предпочтение юноше с ангельским лицом. Может быть, благодаря чистоте и невинности, а может, благодаря страсти, с какой он выполнял любое порученное ему дело, через месяц Лайо стал любимцем всего лагеря. Заваленный работой, он носился из одного конца военного поселения в другой с серьезным выражением лица, как будто выполнял важнейшее поручение. И каждый, кто видел его за делом, не мог не улыбнуться.

Даже Идо должен был изменить мнение о своем новом конюшем, умиравшем от желания быть полезным.

Ниал часто замечала, что рассматривает слезу на рукояти меча, и спрашивала себя, откуда появилась неведомая сила, сокрушившая целую орду фамминов.

Она решила прояснить это вместе с одним из городских магов, молодым эмиссаром Совета, сотрудничавшим с ними по вопросам стратегии.

Ниал рассказала ему о том, что произошло в лесу.

Маг скептически выслушал ее, оценил слезу опытным взглядом.

– Да, это амброзия, кристаллизованная смола Отца Леса, но мне не кажется, что ее можно использовать в целях волшебства.

– Но дух воздуха, который мне ее подарил, сказал…

– Эти духи страшные балаболки, – авторитетно перебил маг, – но в магии ровно ничего не смыслят.

– Но тогда что же, по-твоему, случилось? – настойчиво расспрашивала Ниал.

– По всей вероятности – ничего. Может, у вас с приятелем была галлюцинация, а может, чуть сидра перебрали, – усмехнулся маг.

Ниал выскочила из его дома, потому что боялась: еще чуть-чуть – и она кинется на него с кулаками. При первом же удобном случае надо будет поискать ответа в библиотеке Макрата.

Полуэльфийка смогла пойти туда только через месяц. В Макрате был образован военный совет, работать в котором были обязаны все Всадники Дракона, участвующие в военных действиях против Тиранно.