Сжимая, должно быть, до боли руки Клюева, делаю несколько осторожных шажков. Примеряюсь, топаю, чтобы почувствовать лед, чтобы это ни значило.

— Видишь, это не так страшно, — подбадривает меня Рома. — Молодец, а теперь поставь ноги вместе… Ага, именно так. Теперь соедини пятки и разведи носки.

Рома показывает мне еще несколько упражнений. Несколько раз я чуть не падаю, но Клюев меня ловит и ставит в исходное положение. Я действительно начинаю привыкать ко льду и конькам. Чувствую себя более уверенной, и мы наконец переходим к скольжению.

— Теперь будем ехать. Если что, падай на меня. Мне будет приятно. — Я на это уже привычно закатываю глаза. — Ноги вместе, — отрезает командным тоном, — согни колени… Умница! Носок разверни и отталкивайся.

Затаив дыхание, отталкиваюсь и не могу скрыть восторга, когда мне удается с помощью Ромы проехать несколько метров. Войдя во вкус, мы делаем целый круг, затем Клюев мне предлагает проехаться с одной рукой. И, черт возьми, у меня получается! И даже по над бортиком проехать одной! С лица не сходит счастливая улыбка.

Мне всегда казалось, что я живу отдельно от своего тела. Оно слишком грузное, неповоротливое, но сейчас на льду я порхаю, точно бабочка. И, пожалуй, впервые ощущаю себя такой цельной и собой.

Мы катаемся с Ромой за руки под открытым небом. На улице уже стемнело, нарядная елка посредине катка переливается яркими огнями, отовсюду слышится смех и разговоры. В воздухе витает волшебство, и в этот день я искренне верю, что действительно нравлюсь Роме Клюеву. Не так как Вове или другим парням, которые бросали меня, а взаправду.

Выдохнувшись, прислоняюсь к бортику, пока Рома красуется, выделывая на льду трюки. Я смеюсь с того как он дурачится, катаясь задним ходом. Клюев чуть не врезается в елку, отчего я хихикаю, прикрыв рот ладошкой. Заметив это движение, Рома, бьюсь об заклад, прищуривается. Резко повернувшись, набирает скорость, подпрыгивает, делает поворот и подъезжает ко мне, резко тормозя боком.

— Ну как, получилось впечатлить? — улыбаясь от уха до уха, спрашивает Рома.

— Не получилось, — раздается ледяной голос. — Видел и получше.

Обернувшись, замечаю позади себя мрачного Долматова.

Вот черт!

Он в компании друзей, которые стоят возле входа на лед. Кто бы сомневался, и Королева тут! В коротенькой модной курточке, словно мороз ей нипочем, с идеальным макияжем и ровными волосами под светлой шапкой. На ее фоне ее я выгляжу бесформенным пингвином. Проклятье, в мой пуховик поместилось бы три Королевы!

— Так я вроде не к тебе обращался, — звучит надо мной холодный голос Ромы, а сам он по-собственнически кладет руки мне на плечи, что не ускользает от колючего взгляда Долматова.

Хмыкнув, Айдар пропускает слова Клюева мимо ушей.

— Неожиданная встреча, — обращается ко мне.

Неожиданная и не сказать, что приятная. Разве Долматов не должен сейчас греть кости где-то на Мальдивах или, на худой конец, кататься на скейтбордах в Куршевеле? Почему он в городе и пришел на каток именно в тот день и время, когда я тут пытаюсь наслаждаться жизнью. Это ли не насмешка судьбы?

— Бывает, — пожимаю я плечами.

Мне хочется уйти, особенно когда меня замечает Королева. Она смотрит на меня, точно на грязь под ногтями и кричит:

— Дар, ты чего застрял? Пошли уже кататься, милый!

Кто б знал, сколько усилий я прикладываю, чтобы не скривиться от ее приторно-сладкого голоса! Долматов на свою подругу не обращает абсолютно никакого внимания. Слишком сосредоточен на нас.

— Айдар, — представляется Долматов, протягивая руку.