Дойдя до открытой настежь двери, обернулась и едва не расхохоталась. Марен все так же сидел на своем месте, только смотрел на меня с такой вселенской обидой и тоской, что я, не удержавшись, весело фыркнула и, попытавшись скрыть смех, мужик же, обидится еще, резко развернулась к нему спиной, но моя нога соскользнула со ступеньки, и я опасно накренилась. Уже приготовилась к полету и болезненному приземлению, как меня ловко подхватили на руки, прижали к уже знакомой широкой груди и посмотрели как на неразумного ребенка.

Если честно, то такой уверенный в своем превосходстве и силе Марен, нравился мне куда больше того потерянного и обиженного.

– Спасибо, – расплылась в улыбке. – Ты снова меня спас, – скрыть восторг в своем голосе мне не удалось, и это поставило красненького в тупик, заставив его вновь нахмуриться и задумчиво посмотреть на меня.

А я что? Я молчу, улыбаюсь и откровенно наслаждаюсь его объятиями. Этого не объяснить, но, думаю, женщины сейчас поймут меня и мой восторг. Рядом со мной симпатичный мне мужчина, воин, высокий, опасный, но такой трогательно-заботливый и, несомненно, сильный. И вот этот идеал мужчины, не напрягаясь, не ыкая, не экая, ни пыхтя от натуги, стоит и спокойно держит на руках мою совсем не худую тушку. Блеск, и так приятно, что хочется зарыться пальцами в его темные волосы и посильнее прижаться к широкой груди, правда, перед этим не мешало бы содрать эту красную броню, которая мешала почувствовать тепло его тела.

– Как его починить? – выдернул меня из мечтаний грустный голос Марена.

Не успела и рта раскрыть, как он, продолжая держать мою тушку на руках, присел на корточки и усадил меня на свое колено. Все, я окончательно была покорена этим мужчиной.

Пока я снова летала в облаках и капала слюной на красненького, он одной рукой придерживал меня, неодобрительно косясь на длину моего одеяния, второй пытался собрать черепки от разбитого горшка.

– Не надо его чинить, – ответила я на заданный ранее вопрос. – Да и не сможешь, разве что склеить, но это муторно, ненадежно и неосуществимо. Клея нет, – развела руками в ответ на вопросительный взгляд мужчины. – Отпускай меня, – качнула ногами, – пойду, достану другой горшок.

– Куда пойдешь? Где достанешь? – в Марене тут же включился воин и защитник. – Кто тебе его дал и что взял взамен?

– Туда пойду, – ткнула пальцем на дверной проем. – Возьму в шкафу, рядом с которым ты сидел, – решила пояснять ему в порядке заданных вопросов. – Никто не давал, сама нашла, сама отмыла. Следовательно, никому ничего не должна.

Мужчина смерил меня недоверчивым взглядом и поставил на ноги. Снова улыбнулась красненькому, на этот раз восхитившись его ростом и, развернувшись, запнулась за порог.

И снова знакомые руки и уже привычный, осуждающий взгляд.

– Темно же, – пожала плечами, стараясь оправдать свою неуклюжесть. – Не видно толком ничего.

Марек нахмурил брови, поджал губы, и кажется, что в его глазах пылает серебристый огонь, но это всего лишь иллюзия, игра холодного света луны, что сейчас освещает его суровые черты лица.

– Стой, – отдал мне команду и соединил ладони, под которыми разгорелось белое свечение. – Держи, – медленно развел руки и протянул мне короткую, тонкую, светящуюся палочку.

Несмело притронулась к светящейся палочке одним пальцем. Умом понимала, что красненький не хочет причинить мне вреда, но глаза видели раскаленный добела прут железа. Шумно выдохнула, поняв, что не чувствую от светящейся палочки жара, и куда более смелее сжала ее всеми пальцами.