– А теперь он умрёт в кровати, что, несомненно, твою совесть значительно облегчит, – съязвила я и потребовала: – Вызови врача!

– Медики должны докладывать о подобных случаях, а нам совершенно не нужны разбирательства, – возразил Фрэйл.

– Ну разумеется, нам нужен труп!

– Не будет никакого трупа, если ты сейчас же прекратишь истерику и будешь делать то, что я говорю!

С этими словами хозяин апартаментов сбежал, оставив гостей развлекать друг друга.

Игра в куклы никогда не была моей любимой, и перспектива надорваться, ворочая тяжеленного оборотня, нисколько не воодушевляла, но я всё же попробовала перевернуть его на спину. Естественно, ничего из этого не вышло, только подсохшее пятно крови снова заблестело влагой. Тогда я попыталась вытащить рубашку из-за пояса брюк, намереваясь просто задрать её вверх, но мешал туго затянутый ремень, а чтобы его расстегнуть, опять же требовалось сменить положение тела раненого. Окинув взглядом комнату, я подошла к туалетному столику – ящички его оказались пусты, зато в примыкавшей к спальне ванной обнаружилась бритва. С нею в руках меня и застал вернувшийся в комнату Алекс.

– Ты решила его обрить или к горлу примеряешься? – хмыкнул этот несносный тип, положив рядом с Джайсом аптечку и большой кухонный нож.

– Зачем его? Тебя! Чтобы вскрыть череп и убедиться, что в твоей голове совсем не осталось мозга. – Я изобразила в воздухе круг лезвием и указала им на нож. – Ты решил прирезать беднягу, чтобы не мучился?

– Тебя! Чтобы не болтала, – отплатил той же монетой Фрэйл. – Почему не раздела?

– Побоялась, что замёрзнет.

Я подошла к кровати и, оттянув пальцами ворот, осторожно подцепила его бритвой и провела сверху-вниз. Половинки рубашки расползлись в стороны, открыв вид на окровавленную спину. Рана выглядела ужасно – от крохотной дырочки размером с ноготь на моём мизинце паутиной расходились вздувшиеся желтовато-зелёные линии. Кожа между этими "прожилками" побелела и истончилась, казалось, что она вот-вот порвётся, словно бумага.

– Что это такое? – прошептала я.

– Отравленная пуля, – ответил Алекс. – Сейчас я сделаю надрез, а ты вытащишь ее пинцетом, хорошо?

– Может всё-таки врача?

– Джайс – оборотень. Как только мы извлечём эту гадость и промоем рану, начнётся регенерация. К утру он будет уже почти здоров.

О физиологии перевёртышей я знала не много. А если честно, то почти ничего. Противопоставить сказанному соседом мне было нечего, да и звучало это достаточно логично. Хоть и слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Так ты поможешь или посидишь в кресле? – устало продолжил Фрэйл. – Если боишься, то, конечно…

– Ничего я не боюсь! – возмутилась я и полезла в аптечку за пинцетом.

Вся операция заняла несколько минут. И хотя меня слегка замутило от вида рассечённой плоти, с задачей я справилась неплохо. И даже вполне уверенно поливала настойкой рану, пока Алекс промакивал салфетками выступившую на её поверхности мерзкую зелёную слизь. Наконец хлынула чистая ярко-алая кровь, и тело оборотня слегка засветилось. Его окутала постепенно уплотняющаяся дымка, а когда она развеялась, на кровати оказался уже не мужчина, а крупный белый волк. В брюках и ботинках он смотрелся несколько нелепо. Я нервно хихикнула, хотя смеяться совершенно не хотелось.

– Вымой руки! – распорядился Фрэйл. – А я пока здесь уберу.

Я кивнула и поспешила скрыться в ванной, а когда вернулась, лишившийся остатков одежды зверь лежал на голом матрасе, а окровавленные простыни грудой валялись на полу. Выпачканный плащ, который я наконец-то с себя стащила, присоединился к этой куче. Костюм под ним, к счастью, остался чистым, а пятна на чулках и туфлях ещё был шанс отмыть. Алекс, оценив состояние собственного изрядно заляпанного наряда, вывел меня из гостевой спальни и указал на двустворчатые двери в конце коридора с просьбой подождать его там, после чего отправился переодеваться.