К вечеру меня все так достало, что смотреть и на стены стало тошно. Приняв душ и переодевшись, я решил свалить проветриться. Кофею нахлебаться в «Старбаксе» до уссачки, покататься по городу или даже, может, в толпе потолкаться, где все те же бесящие люди, но хоть лица незнакомые.

И чтобы никаких рыжих!

Но если твой день не задался с самого утра, не стоит ожидать, что он станет вдруг лучше просто от смены позиции в пространстве.

Убравшись подальше с района, я доехал до кофейни и принялся высматривать местечко для парковки, как мой взгляд зацепился за всполох слишком знакомой лиловой шевелюры в толпе.

Да что, на хрен, за судьба у меня такая?

Скривившись, хотел стартануть с места, пока не был засечен зорким орлиным взором сестрицы-любопытины. Вариант, что она не пристанет ко мне, предлагая свою компанию, просто не мог случиться в природе, так что единственный шанс – это свалить, пока не замечен, так как болтать я категорически не хотел ни с кем абсолютно на любую тему. 

Однако, не успев запустить движок, я примерз на месте, углядев, что Юпик, похоже, очень сильно не до того, чтобы заметить меня, ибо все ее внимание было адресовано облаченному в кожу и железные побрякушки парню, с которым она вела беседу явно на повышенных тонах. Засранцу и поворачиваться не нужно было ко мне, чтобы я узнал скорповского ублюдка Жало.

Мразь! До сестры добрался! У меня аж перед глазами все смазалось и покраснело, и, ничего не соображая от злости и страха за Юпик, я ломанулся на вражину. Сходу развернул его и вмазал в наглую рожу, не обращая внимания на визг сестры где-то за кадром действа.

Ошарашенный от неожиданности бандюга отшатнулся, а я кинулся на него снова, намереваясь вбить в асфальт и ревя что-то про то, чтобы не смел больше приближаться, но тут Юпик с какого-то перепугу запрыгнула мне на спину, закрыла глаза рукой и заорала в ухо, требуя прекратить немедленно.

Пока я вертелся, пытаясь ее скинуть и одновременно уйти из-под ответного удара, которого просто не могло не прилететь, Жало рявкнул: «А я тебе говорил!» и трусливо свалил, затерявшись в толпе.

– Ты совсем больной? – заверещала на меня Юпик, отцепившись наконец, и встала передо мной, потрясая кулачками и сверкая наглыми зенками. – Откуда ты тут взялся?!

– Это я-то больной? Ты какого хрена с этим гадом лясы точила? Должна была бежать и звать копов что есть мочи, а не стоять и трепаться!

– Никакой он тебе не гад! – сорвалась уже на визг мелкая фурия.

– Дура совсем? Он из Скорпов! Они Дизеля покалечили, Алеене угрожали, нас щемили! Они наркотой торгуют, содержат подпольные бордели и прочей херней занимаются. Да тебе ни с кем из этих уродов и по одной улице ходить нельзя!

– Это не твое дело! Мне решать! – вокруг нас уже стала собираться толпа, и сто процентов кто-то мог и копам позвонить.

– Хрен там тебе! Быстро давай в пикап! В гараж отвезу и растолкую уже, что и как в этом мире! Так, чтобы дошло до дурьей башки!

– Отвали от меня! – топнула ногой Юпик, и неожиданно из ее глаз брызнули слезы, производя на меня эффект пропущенного удара по яйцам. – Я уже взрослый человек и сама за себя решаю. Приперся и все порушил! Провались ты!

Развернувшись, она унеслась прочь с бешеной скоростью.

Вот сейчас не понял. Что порушил-то?

9. Глава 9

– Добрый день, Мари Дюпре, слушаю вас, – привычно ответила я на звонок с незнакомого номера.

– Мари, здравствуйте. Вас беспокоят из офиса господина Картинга, надеюсь, вам удобно говорить?

– У меня есть примерно двадцать минут до начала съемки следующей сцены.