– «Мегафон» или «Билайн»? Или МТС? – спросила я – в полутьме разобраться было трудно.

– Мегафон.

– Значит, наш, российский! – вздохнула я и, уже ни на что больше не надеясь, в последний раз провела ладошкой по полу… И у самой ножки кресла наткнулась на что-то металлическое и холодное.

Я ухватила странный предмет, но, оказывается, Смыш тоже нашел его и теперь тянул на себя и шипел:

– Отдай! Отпусти!

Что это на него нашло?

Я сердито дернула металлическую штуковину, Смыш со странным всхлипом отпустил ее… И я чуть не опрокинулась назад, едва не уронив предмет, оказавшийся неожиданно тяжелым. А потом я взглянула на него и увидела, что держу в руках самый настоящий пистолет.

Темный, тусклый и немного потертый. «Беретта 92FS» – совсем как в кино. Про полицейских и гангстеров.

Охваченная ужасом, я тут же отбросила опасную находку.

– Что ты делаешь! – всполошился Смыш. Он быстро накрыл зайцем Бамси пистолет – и вовремя, потому что над нами склонилось озабоченное лицо стюардессы:

– Все ли у вас в порядке? Помощь не нужна?

Стоя на коленях между креслами, я молча замотала головой – язык отказывался повиноваться.

Но Смыш не растерялся. С невинным видом он улыбнулся и сообщил:

– Заяц! Она потеряла его. А теперь мы его нашли!

– Поздравляю, – кивнула стюардесса. – Только мы уже приступаем к снижению, поэтому вернитесь, пожалуйста, в свои кресла и пристегните ремни. А этого милого зайчика давайте поместим в багажный отсек…

Стюардесса потянулась за зайцем, но Смыш изо всех сил вцепился в Бамси:

– Нет! Не надо в багаж. Она не может без игрушки. Понимаете, она так боится летать…

Для наглядности я тут же постучала зубами. И мне даже не надо было особенно притворяться, изображая страх.

Бедная стюардесса! Наверное, ей давно уже так не морочили голову. Но мы со Смышем были настоящие спецы, недаром столько тренировались на учителях и родителях. Мастерство не подвело и на этот раз, и стюардесса, отчаявшись справиться с нами, оставила нас в покое.

Самолет медленно снижался, и у меня на коленях был заяц, а у Михи – укутанный в плед пистолет. Меня все еще колотила дрожь, а хоббит с довольным видом то и дело заглядывал под плед, чтобы рассмотреть свою новую игрушку.

– Настоящий? – прошептала я, трясясь как в лихорадке.

– Угу, – буркнул Миха и чем-то щелкнул.

При этих словах я едва не потеряла сознание. А потом взмолилась:

– Надо от него немедленно избавиться! Отдать взрослым! Сдать кому-нибудь из экипажа!

– Ты лучше своего зайца взрослым отдай! – огрызнулся хоббит и снова полез под плед.

– При чем тут заяц? Не отдам. Он мне нравится. И он единственный, кто оказывает мне моральную поддержку! – Я покрепче прижала Бамси к себе.

– А мне нравится эта штука, – парировал Смыш и снова чем-то щелкнул. А потом предложил: – Давай поменяемся местами. Вы с зайцем будете меня прикрывать.

Мы пересели, и вскоре Миха полностью исчез под пледом, откуда понеслись звякающие звуки и довольные восклицания.

И я поняла, что он уже не со мной.

И поэтому со вздохом достала дневничок. Я подробно, в деталях, описала последние события, а в конце написала: «Остается найти ответ на два самых важных вопроса: свидание у нас было с Михой или стрелка?

И еще: в чем же он мне хотел признаться?»

Я закрыла дневник и начала сжимать и разжимать онемевшие пальцы. Момент был таким подходящим для признаний! И я на чем свет кляла противный пистолет, который появился так не вовремя и встрял между нами. И того урода, который потерял его!

Но делать нечего. Я убрала дневник, закрыла глаза и представила нашу с Лехой встречу. Это произойдет… нет, конечно же, не в аэропорту, а на легком пушистом серебряном облачке. Мы будем сидеть на нем рядышком, держась за руки и не отрывая друг от друга влюбленных взглядов. А рядом с нами будет сидеть Бамси… А потом… Потом наши губы соединятся, как тогда, в лесу, когда мы признались друг другу. И мы больше никогда, никогда не расстанемся!