- Ты расстроилась от того, что я не трубочист? - удивился Михаэль. - Но почему?

- Ничего я не расстроилась.

Мишель не хотела  ему ничего объяснять. Как это вообще можно объяснить другому человеку? Да еще мужчине? Разве он поймет, если она расскажет, почему ей так жизненно важно изменить свою жизнь?

- Тогда зачем ты нарядился трубочистом?

- Поспорил, - ответил Михаэль.

- С кем? И на что?

- С другом, - коротко ответил мнимый трубочист. - Только не спрашивай о предмете спора, неловко рассказывать.

- Ты меня интригуешь.

- И все-таки, почему ты расстроилась?

- Неловко рассказывать, - повторила Мишель его слова.

- А если я догадаюсь?

- Тогда догадывайся про себя, ладно? Мне, и в правду, неловко.

Мих согласно кивнул.

- Чем будем провожать старый год? Виски, коньяк, вино?

- А можно мне чая? Я не очень хочу пить алкоголь.

- Тебе все можно, - ответил Михаэль, и в ответ на ее потрясенный взгляд пояснил: - После твоего эпического появления на моем пороге с сумками полными домашней еды.

- Тогда сделай мне чай.

- Черный? С лимоном?

- Да.

Михаэль взял с дивана пару ярких подушек и бросил их около столика.

- Устраивайся, - предложил радушно. - Я пока сделаю нам чай.

- Ты тоже будешь чай? Тебе вовсе необязательно. Ты можешь выпить виски.

- Нет, я хочу составить тебе компанию.

Чай, приготовленный трубочистом, был именно таким, какой любила Мишель - крепким и горячим. И лимон он порезал, как надо - толстыми дольками.

- Вот сахара у меня нет, - сказал Мих, ставя на скатерть чайные чашки. - Зато где-то есть бельгийский шоколад.

Но Мишель не хотела сладкого. Она поморщилась, отрицательно мотнула головой, показывая, что не хочет шоколад, и потянулась к заварочному чайнику. Михаэль успел опередить ее.

- Я поухаживаю за тобой. Тысячу лет не ухаживал за красивой женщиной.

- Все некрасивые попадались? - усмехнулась Мишель.

- Никакие не попадались, если честно.

Мишель сделала глоток свежезаваренного ароматного чая и, наблюдая за Михаэлем из-под ресниц, подумала, что с такой внешностью ему нет нужны ухаживать за женщинами. Они сами за ним ухаживают. Даже, наверное, в очередь становятся, чтобы чаю ему налить, не говоря уже обо всем остальном.

- А твои друзья не против того, что ты не придешь? -  спросила Мишель.

Честно говоря, ее интересовали не столько друзья, сколько подруги. Но ведь прямо спрашивать неудобно. Или удобно? Особенно учитывая, что они были близки.

- А почему они должны быть против? - Михаэль отпил из своей чашки. - Черт, горячо. Как ты можешь пить такой кипяток?

-  Не кипяток, не преувеличивай. Просто я люблю горячий чай, - ответила Мишель и вернулась к теме: - Это же друзья.

- Я достаточно взрослый мужчина, чтобы решать, где и с кем проводить свое время, - ответил Михаэль. - Или тебя интересует что-то другое?

- Что? - не поняла Мишель.

- Вот я и спрашиваю, что?

Он пил чай, смотрел на Мишель и продолжал улыбаться. И она набралась смелости и ответила:

- Я хотела спросить, есть ли у тебя …. женщина.... которая хотела бы встретить с тобой Новый год.

- Я надеюсь, что эта женщина ты, - просто ответил Михаэль, пытливо глядя ей в лицо.

7. 6

Он просто смотрел на нее, ожидая реакции на свои слова.

И Мишель не стала кокетничать, ответила прямо:

- Да.

- Да?

- Да, я хочу встретить с тобой Новый год, - сказала Мишель. - Иначе, зачем я здесь?

- Вот это-то и странно, - ответил трубочист. - Тебе ведь не понравилась прошлая ночь со мной.

- С чего ты взял?

- Это был не вопрос, это было утверждение.

- Нам обязательно нужно говорить об этом сейчас? - Мишель почувствовала себя неловко.