Я сжимаю кулаки и злюсь.

- Опять пыхтишь? – продолжает он.

- Слушайте! – поворачиваюсь и цежу сквозь зубы. – Что. Вам. От меня. Надо?

- Ну вот в данную минуту есть хочу, - с улыбкой произносит он.

Удивленно таращусь на него.

- Ты оставила меня без обеда, - поясняет он.

- Вы меня тоже, - тут же вставляю я.

- Ну вот. Давай, иди приготовь что-нибудь нам.

- В смысле?

- У тебя сейчас твои голубые глазки из орбит вылезут, - издевается он. – Слушай, Ань, есть охота. А я еще и покалечен тобой. Мне силы нужны.

Но я не двигаюсь с места.

- Окей, - улыбается Тигран. – Ты готовишь, я прощаю тебе лобовое стекло.

- Опять обманете? – щурюсь я.

- Клянусь пурпурным членом!

Я закатываю глаза, но на кухню иду.

Ладно, приготовлю что-нибудь. Мне тоже есть хочется.

Правда, вот готовить я не люблю, но что-нибудь сейчас сварганим.

Так, что там у Булкина в холодильнике?

А там оказываются кусок колбасы, пара помидор и упаковка яиц. Ну да, масло еще.

Не густо.

Решаю приготовить омлет со всем, что нашлось. Когда достаю из упаковки колбасу, в нос бьет странный запах. Нюхаю ее. хм. Вроде, нормальная. Ай, все равно, прожарится на сковороде.

Режу, смешиваю, заливаю.

Жду.

- Ты, я смотрю, обжилась уже тут, - поворачиваюсь, Тигран стоит в дверях. Уже без пиджака. Рубашка наполовину расстегнута.

- Садитесь, готово почти, - просто говорю я.

Тигран моет руки и садится за стол. Я накладываю ему омлет.

- Так, ну давай попробуем, стоит ли это моего лобового стекла, - усмехается.

- В смысле? Вы обещали! Этим клялись, - киваю на ширинку.

- Пурпурным членом?

Сжимаю губы и киваю.

- Ладно, ешь давай тоже.

- Расхотелось, - говорю я. – Перед глазами теперь то, чем вы поклялись. Неаппетитно.

Тигран ухмыляется.

- Ну, готовишь ты так себе, - говорит, вытирая губы салфеткой. Я недовольно фыркаю. – Пошли, температуру мне смеришь.

Что?

- А сами вы никак?

- Ты ухаживаешь за мной или нет? Я не понял, - строго говорит он.

Встает, подходит ко мне и тянет меня за руку.

Опять ложится на кровать, расстегивает до конца рубашку.

- Градусник в ванной в шкафу, - говорит, закрывая глаза.

- Не совсем понимаю, зачем вам мерить температуру, - бурчу я. – Как-то странно: покрасили вам член и прямо цепная реакция. То ноги не ходят, то температура вот.

- А ты как думала? – произносит он, не открывая глаз. – Один из самых важных органов. А ты вон как с ним. Вот получу инвалидность из-за тебя.

- Зато парковаться сможете на места для инвалидов уже по-честному, - выдаю я.

- Градусник! Мать твою! – злится Тигран, открывает глаза и даже приподнимается на локтях.

Меня как сдувает из комнаты.

Так. Вот и ванная. В каком из шкафов-то? Ладно, начну с этого.

Открываю дверцу – мать моя женщина! Вся полка забита презервативами. Куда столько-то?! Такие красивые разноцветные упаковочки. Но, блин! Зачем ему одному столько?!

Пожалуй, его главному органу действительно не повредит небольшой отпуск. Ничего, еще спасибо мне скажет за вот это вот все.

Закрываю этот шкаф и открываю следующий. Ага. Вот и аптечка.

С градусником возвращаюсь к Тиграну.

- Вот, - протягиваю ему.

- Что врач сказал? Ухаживать, - и приподнимает руку. Ясно. Хочет, чтобы я ему смерила температуру.

- Окей, - соглашаюсь я, крутя в руке градусник, - тогда вы еще и царапину на машине забудете.

Ну, а чего теряться.

- Ставь уже. Градусник. Договорились. Машину, считай, полностью отработала.

Я наклоняюсь и просовываю ему подмышку градусник, стараясь не касаться его самого. Но Тигран вдруг берет мою ладонь и прижимает к своей груди. Меня словно обжигает его тепло. Темные волоски упираются в кожу. А еще я теперь чувствую стук его сердца. Оно стучит так часто и так сильно.