Накачал ножным насосом свою одноместную лодку, спустил её на воду, оставив на берегу лишь малую часть кормы. Не торопясь закрепил вёсла, притащил и положил в лодку рюкзак и оружие. Рыболовные снасти решил с собой не брать – оставил на островке, не до них будет. В данной ситуации он уже не рыбак, а охотник.

– Вооружён и очень опасен! Рэмбо, блин!

Рассчитывал на лодке пройти вдоль левого берега реки, попутно обследуя, если будут попадаться, населённые пункты. После чего собирался вернуться обратно на остров. Пока окончательно его покинуть не планировал, во всяком случае, в ближайшую пару дней. Если верить словам парня, у него в запасе как минимум неделя до перезагрузки этого кластера. Но он, не зная его границ, не был уверен, что успеет выскочить за его пределы. Так как нахождение там во время перезагрузки, согласно информации в записной книжке, чревато последствиями. Очень серьёзными последствиями.

Алексей не спеша грёб вперёд, внимательно оглядывая окрестности. Слева тянулись заросли прибрежных кустов с возвышающимися за ними редкими кронами деревьев. По правому берегу виднелся сплошной лиственный лес…

После однообразной картины скользящего мимо левого берега впереди показался небольшой песчаный пляж с деревянным мостиком для ныряния. А чуть выше, за холмом, виднелись крыши домов, судя по всему, или деревня, или частный сектор какого-либо городка. Правда, вокруг не наблюдалось многоэтажных домов и других признаков городских окраин.

Причалил к берегу, вытащив рюкзак и автомат, спрятал лодку в густых прибрежных кустах. Склеенная из зелёного ПВХ, она не сильно бросалась в глаза. Надел рюкзак, застегнул на груди и поясе ремни для стяжки лямок, попрыгал, как заправский диверсант – ничего не звенело и не гремело. Снял с предохранителя автомат, передёрнул затвор, короткими перебежками отправился в сторону домов. Периодически останавливаясь, приседал, осматривая впереди возможные препятствия и противника, держа их на прицеле. Добрался до единственной улицы небольшой деревни.

Присев у забора крайнего дома, прислушался к звукам пространства вокруг. Осмотрелся – ничего, вообще ничего. Ни лая собак, ни голосов людей, лишь чириканье воробьёв и редкое карканье ворон. Ещё раз осмотрелся и через открытую настежь калитку быстро проскользнул во двор. Вот и первый признак нового мира – по двору сплошь разбросаны обглоданные кости и фрагменты скелета, должно быть, если судить по черепу с рогами, коровы. Двери сарая, где, видно, содержалась скотина, оказались разломаны так, будто по ним танк проехал. Походу, бурёнку скушали несколько дней назад, на что указывало состояние и внешний вид костей.

Алексей, осторожно и мягко ступая, обошёл дом, стараясь незаметно заглянуть в окна, правда, при этом особо ничего не рассмотрел.

Обойдя дом, поднялся по скрипучим ступенькам крыльца, толкнул дверь. Она, скрипнув, отворилась. В сенях царил полумрак, дверь в хату оказалась приоткрытой. Зайдя внутрь помещения, огляделся: слева располагалась русская печь с лежанкой, правее печки, одна за другой, две кровати. Над ними на стене коврики с оленями. Окно с занавесками, на подоконнике два горшка с геранью, чей запах был противен Алексею ещё с детства.

В углу, под потолком на полочке, в глубокой застеклённой рамке икона богоматери в обрамлении из выцветших бумажных цветов. Телевизор, видно, ранее стоявший на тумбочке под иконой, валялся разбитый на полу. Кто-то хорошо здесь повеселился, усеяв пол осколками разбитой посуды и обломками настенных шкафчиков и полок. На правой стене, между двумя окнами, висела рамка с наклеенными под стеклом фотографиями, с которых на этот погром взирали люди, кто безучастно, кто с весёлым видом, старые и молодые, чья жизненная история осталась в далёком прошлом… Не имелось желания оставаться в помещении со спёртым воздухом, к тому же, густо приправленным удушающим запахом герани.