«Блин, я же магазин в автомате не сменил».

Ругая себя самыми непотребными словами (как он не подумал об этом раньше), стараясь не шуметь, аккуратно отстегнул от автомата полупустой магазин. Достал из разгрузки полный, поменял их местами и передёрнул затвор. Извлёк из поясной кобуры ПМ, так же дослал патрон, щёлкнул предохранителем и обратно вернул пистолет на место.

Алексей пока не разобрался, кто перед ним, а нужно быть готовым к любой ситуации. Следовало ещё понаблюдать, вот только ближе подобраться не мешало бы. Осматривая территорию заправки, обратил внимание на лестницу, закреплённую на торце глухой стены.

«А, что если на крышу? Попробую…»

Достал из петли на поясе клюв (будет только мешать на лестнице), засунул его в снятый с плеч рюкзак.

Вытащил из кобуры пистолет, переложил в тактическую кобуру, прикреплённую на разгрузке с левой стороны. Рюкзак решил на время оставить в канаве. Слегка его замаскировал, присыпав всяким придорожным мусором.

«Никто не смотрит в мою сторону?»

Перебежками достиг мёртвой зоны, замер, оценивая обстановку.

«Не заметили, слава богу».

И поспешил к лестнице. Сапоги из пены очень лёгкие и бесшумные, правда, летом в них жарковато.

«Надо на будущее себе берцы подыскать», – не ко времени мелькнула мысль. – Так, Лёха, не распыляйся, сосредоточься», – мысленно дал себе установку.

Перевесив автомат за спину, полез по лестнице наверх. Оказавшись на крыше, пригнулся и тихо ступая, подошёл к её краю. Опустившись на колено и держа в руке автомат, осторожно выглянул из-за парапета, огораживающего по периметру плоскую крышу. Первым, что он смог рассмотреть – хорошо сверху видимый, открытый бронекорпус и всё, что там находится.

– Мне сверху видно всё, ты так и знай, – еле слышно промычал он строчку из песни, скрывая возбуждение и нервозность.

Справа от пулемёта внизу на боковом сиденье расположился худощавый, среднего роста белобрысый мужчина, во всё той же мышастой униформе вермахта. Закатанные рукава кителя давали возможность рассмотреть длинные худые руки, синие от татуировок.

«Фриц» с наслаждением, периодически сплёвывая на пол, курил сигарету. Держал её пальцами с наколотыми на них перстнями, поднося ко рту для очередной затяжки.

«Они с зоны, что ли, все тут? Не немцы, а власовцы какие-то».

Вдоль правого борта сварена узкая стальная клетка шириной на пол кузова. Штатные сиденья отсутствовали, видно, их специально убрали. В ней можно было только или стоять, или сидеть на полу. Внутри клетки находились трое мужчин и женщина. Она стояла, вцепившись в прутья руками, напряжённо и со страхом смотрела перед собой. Вернее, в сторону дверей магазина. Далее, пытаясь удержаться на ногах, стояли двое мужчин в обычной штатской одежде, усталых и уже смирившихся со своей участью. За ними, в конце клетки, оперевшись спиной о задний борт, на полу сидел мужчина, подобрав колени и положив на них связанные руки. В отличие от остальных, одет был в камуфляж, ноги обуты в армейские берцы. Лицо и руки в синяках и ссадинах, местами виднелась корка запёкшейся крови.

– Стоять, падлы! – рявкнул на замученных мужчин их охранник, и скорее всего по совместительству пулемётчик бронированного агрегата.

Те вздрогнули и попытались выпрямиться.

– А тебя, Душман, это типа не касается?! – обратил он внимание на сидящего мужчину.

Тот лишь презрительно глянул на пулемётчика и в ответ произнёс:

– Пошла на хер, морда уголовная… Лучше бы живчика дал, видишь, людям плохо.

К удивлению Алексея, уголовник никак не отреагировал на эти слова, лишь лениво харкнул в сторону сидящего. Слюна, чуть пролетев, упала ему же на сапоги.