Фаэ и люди редко создавали крепкие союзы.

Чаще всего фаэ губят тех, кого любят, так уж устроены их легкомысленные сердца. Я не желаю погубить самое драгоценное сокровище, поэтому… Я решил, с этого дня – только деловые отношения. Никаких поцелуев ручек или компрометирующих ситуаций. Я смогу – ради моей дорогой Амелии.

…лучше мне думать о дирижабле.

Эта огромная машина никак не хочет подниматься в воздух. И ведь все есть. Корпус из металла и крепкой парусины, несколько режимов работы закрылков для лучшего преодоления воздушного сопротивления и уникальный облегченный паровой двигатель в задней части. Казалось бы: кидай в маленькую печь топливо и лети себе, куда хочешь.

Командная и моторные гондолы достаточно облегчены и не должны мешать взлету. Рули высоты и направления отлажены.

Но мы с Ортансом уже проверили каждую деталь аппарата, буквально заново собрали его, все в нем идеально, только он не летит. Мы уменьшили двигатель настолько, насколько это было возможно, чтобы разместить его в гондоле и обеспечить приток пара без перебоев. Потом экранировали двигатель и вывели трубу вниз – казалось бы, напора должно хватить, но…

Но я, кажется, этой ночью нашел разгадку. И она напрямую связана с наполнением оболочки из баллонета.

Я надеюсь, что после того, как я внесу изменения по новым чертежам, все придет в норму и мы наконец-то полетим!

Мы – это я, Амелия и Поуп. Идея взять его в полет принадлежала Амелии. А я… кажется, ни в чем не могу ей отказать!

Что ж. Время работать. Прочь, грустные мысли…

Мистер Габриэль Мирт стоял перед особняком главы Парламента мистера Чейсона Уолша и не решался постучать. В конце концов дверь открылась сама. Запуганная служанка мистера Уолша, видимо, заметила его в окно и поспешила открыть. Мистера Мирта здесь ждали.

В прихожей его встретил дворецкий и принял от него цилиндр и пальто. Заплаканная женщина в темном платье – супруга мистера Уолша – вышла навстречу.

– Как славно, что вы нашли минутку навестить нас, мистер Мирт, – сказала она, промакивая глаза шелковым платочком. – Чейсон недавно спрашивал о вас. Ему о чем-то надо посоветоваться с вами, он все твердит, что кроме вас никто не справится.

Мистер Мирт не стал говорить, что приглашение мистера Уолша нарушило все его планы.

– Я всегда готов прийти на помощь Парламенту и Лунденбурху, чего бы это ни требовало, – с дежурной вежливостью ответил мистер Мирт, хотя на самом деле его мучило любопытство – по какой причине мистер Уолш вызвал его к себе? После того происшествия с паровой машиной и Джеймсом они почти не общались: мистер Мирт был слишком занят идеей летательного аппарата, а мистер Уолш со всей старательностью налаживал отношения с империей Хань, чтобы сгладить вероятность возможной войны.

Поговаривали, впрочем, что в последние недели мистер Уолш захворал. И, войдя в его спальню, мистер Мирт вынужден был признать, что это истинная правда.

Мистер Уолш ослабел настолько, что не в состоянии был подняться с кровати и принять гостя в кабинете. Служанка взбила подушки, а миссис Уолш помогла мужу сесть и опереться на них.

Выглядел он и в самом деле плохо. Внимательный мистер Мирт отметил запавшие глаза, узкие губы и нездоровый, желтоватый цвет лица.

Но взгляд мистера Уолша все еще оставался твердым и уверенным. Им он без слов распорядился, чтобы служанка и жена покинули спальню и оставили его с мистером Миртом наедине.

– Мистер Уолш… – мистер Мирт осторожно присел на стоящий неподалеку стул. – Вы меня вызывали.