- Можно нам с Харимой обсудить этот вопрос, прежде чем вам дать ответ?

Алексайна утвердительно кивнула.

Поспешила откланяться, всё же рядом с такой красивой женщиной чувствовала себя неуютно, слишком она прекрасна, по сравнению с совершенно обычной мной. Не хватало на старость лет ещё комплексов нахватать.

А в комнате меня встретила задумчивая подруга, она неотрывно рассматривала себя в маленьком зеркальце, словно первый раз увидела.

Я же села напротив, рассматривая определённо похорошевшую подругу. Её волосы больше не были похожи на солому, они гладкой волной спадали на плечи, из глаз пропал безумный блеск. Черты лица неуловимо, но изменились, стали тоньше, приятнее.

- Тония, у меня сегодня в первый раз не болит под ребрами. Я уже настолько привыкла к этому дискомфорту, что именно сейчас мне кажется, что со мной что-то не в порядке. Не вчера, а сегодня я боюсь себя. Боюсь, что сейчас проснусь и всё будет, как прежде. Разве это нормально - бояться здорового состояния организма?

На меня уставились красивые зелёные глаза подруги, в них блестели слезы. Не долго думая, отобрала у неё зеркало и крепко-крепко обняла, так, как обняла бы свою сестру. Харима плакала и причитала.

Я плакала вместе с ней. Теперь она моя семья, моя сестра, которой у меня никогда не было, моя отдушина, мой родной человечек.

- Мы ещё будем счастливы, Харима! Я тебе обещаю!

Мы провели остаток дня только вдвоём, только женские обсуждения, только Харима и я. А потом ужин, те же лица. Наши блюда нашли отклик не только среди персонала корабля, но и среди пассажиров первого класса. Командор как-то обмолвился, что нам по окончанию пути, а произойдет это на родной планете Коннуэлла, выдадут приличные чаевые, то, что платит элита за нашу работу.

Даже если нас депортируют обратно на Идрис, мы уже будем достаточно обеспеченными гражданами той планеты.

С каким-то нетерпением ждала встречи с командором. Сердце билось тревожно и с предвкушением. Так, слово от этой встречи зависело много.

Вновь мы встретились в нашей комнате, вновь вино и очаровательный собеседник.

Всё повторялись. А хотелось уже большего. Возможно у нас не будет завтра, в глобальном смысле слова. Я – неизвестный гуманоид для них, для меня всегда будет заказан путь в лаборатории на исследования, у командора – жена, которой он не нужен и перспектива смерти.

Усмехнулась, в чужой галактике, в чужом мире встретились два одиночества, два смертника, двое обреченных.

9. Глава 9.

Коннуэлл лей Ди ,Эмерс

Что для нашей расы значит восемьдесят лет? Ничего, пшик! Но не мне. Будучи молодым и глупым я согласился на женитьбу. В глубине души понимал, что тут есть подвох, но это было слишком глубоко, слишком далеко от мозга и сознания. Слишком... А потом стало поздно.

Я горел и сгорал в пламени своей энергии. За десять лет смог полностью осознать всю свою никчёмность. От великого конструктора остались только воспоминания.

Сейчас, сидя в своей любимой комнате, попивая энергетический напиток, (насмешка мироздания: чтобы усмирить энергию, приходится пить отвратный энергетический напиток), я думал. Думал об леди Антонине. С первой же встречи во мне что-то дрогнуло. Неуловимое и неожиданное. Отмахнулся. На пороге смерти не стоит искать проблемы, необходимо завершить дела, довести корабль до конечной станции. Я в ответе за пассажиров, сослуживцев и груз.

А проблемы и сами приходят. Так и случилось. В принудительном порядке заставили взять неучтенных пассажиров. Как было написано в письме от Ассоциации первородных рас (так назвали себя кучка обличенных властью представителей от каждой из первородных рас), никто не догадается искать преступника на пассажирском корабле. Так они рассчитывали доставить его на суд.