Степан прошел внутрь магазина. Здесь было сумрачно и пахло хлебом. Налево от лестницы, ведущей на второй этаж, находилась пекарня. Он прошел в нее и дотронулся до хлеба, лежащего на витрине в деревянных лотках. Булки были теплыми. Но никого из тех, кто мог их испечь, здесь не было. Степан взял в руки одну булку и убрал ее в пакетик. Настя взяла что-то из печеных сладостей и сразу откусила.

- Ммм, какая вкуснятина. – Произнесла она.

- Ты же сказала, что расплачиваться придется? – Напомнил ей Степан.

- Расплачусь жиром на заднице. – Отмахнулась она. – Раз пошла такая пьянка…

Она взяла пакетик и накидала в него всё, что привлекло ее гастрономическое внимание. Получилось прилично. Степан оценил, что он и за неделю не съедал столько печеностей. В другой стороне от пекарни находился мясной павильон с фермерской продукцией. Тут под стеклом охлаждающих витрин лежали свиные, говяжьи, индюшачьи «запчасти», фарш, сало разного посола пирамидками и, конечно же, колбаса, по-деревенски оформленная в коляски. У Насти разгорелись глаза.

- Ого, вот это праздник живота. – Обрадовалась она и, позабыв о своих страхах, полезла в витрину.

- Тебе и за неделю ее не съесть. – Заметил Степан, глядя, как Настя закидывает колбасу в пакет.

- Что не съем, понадкусываю. – Отмахнулась она. – Если мы найдем здесь еще и пиво, то это будет просто праздник.

- Короче, у тебя любое место, где есть пиво и колбаса может считаться нормальным несмотря ни на что?

- Ты занудный, Степа, как мой внутренний голос. – Настя прошла мимо него и потопала по лестнице на второй этаж.

Степан только сейчас понял, что у девушки на ногах надеты мягкие домашние тапочки. Он поднялся следом. Здесь уже пахло бытовой химией. Как оказалось, этажом выше находился и пивной отдел, и магазин одежды, и небольшой отдел с бытовой химией. Одним словом в этом магазине можно было купить все, что угодно для постоянных нужд. Настю понесло в пивной. Она открыла холодильник и вынула из него несколько банок пива.

- Холодненькое. – Обрадовалась она.

Затем Настя прошла в отдел одежды и принялась рассматривать ее. Делала она это бесцеремонно, если вещь ей не нравилась, бросала ее на пол и топталась на ней, хотя несколько минут назад боялась прикоснуться к неоплаченному. Дух мародерства и халявы овладел ею. Степан смотрел на девушку со стороны, откусывал от коляски копченой колбасы, заедал хлебом и запивал холодным лимонадом. Наконец, Настя выбрала спортивный костюм. Скинула с себя ночную рубашку и ничуть не стесняясь, переоделась в него. С домашними тапочками он смотрелась странно. К счастью, здесь продавалась и обувь. Настя примерила на себя белые кроссовки и осталась в них.

- Ну, теперь я не так возбуждаю твои пубертатные чувства? – Смеясь, спросила она.

- Я же не зомби, ты меня и в ночной рубашке не возбуждала. – Соврал Степан назло.

- Врун. – Обиделась Настя. – Или… ты не по девочкам?

- Тьфу на тебя. Ну, что, закончили мародерить? – Он направился к лестнице.

- Слушай, давай, пополам разделим, что я набрала. – Предложила Настя.

- Давай.

Степан сорвал со стены пакет, предназначенный для упаковки одежды, и передал его Насте. Девушка поделила свои припасы.

- Тебе пиво надо? – Спросила она.

- Нет.

- Ну, да, ты же ботаник, тебе алкоголь мамка не разрешает.

- Не ощущаю от него никакого удовольствия.

- Девочки не возбуждают, алкоголь не радует, вот ты и оказался тут в наказание. – Посмеялась Настя.

- А ты тогда почему?

- Чтобы уравновесить твои достоинства своими недостатками.