– Товарищ Боголюбов, это режимный объект, – подчеркнуто вежливо ответил Горбунов, – я понимаю ваше недовольство, но порядок есть порядок. О происшествии уже сообщено в Москву, мы ждем указаний. До тех пор, – полковник изобразил сожаление, – вам, как и другим пассажирам, придется остаться здесь.

Послышался звук, похожий на отдаленный раскат грома. Он постепенно нарастал, становился ближе. Горбунов начал было очередную вежливую фразу, но его слова потонули в сильном прерывистом грохоте. Подполковник резко поднялся и вышел за дверь, приказав академику – уже безо всяких церемоний – оставаться в комнате.

Боголюбов, улыбаясь, подошел к окну. Стекла, снаружи закрытые стальной решеткой, сильно дрожали. Академик положил на стекло ладони.

– Лешка, ну ты даешь, – проговорил он, не слыша самого себя. – Ну, здравствуй, друг.

– Километрах в десяти сядем, – сказал Слава.

Краюхин кивнул:

– Если что, прокатимся на транспортере.

На экранах внешнего обзора кружился истребитель – он сопровождал планетолет последние минут пять. Краюхин коротко ответил на вызов, сообщив, что у него приказ председателя ГКМПС, и отключился. Он рассчитывал, что военные стрелять по нему не станут, а КГБ вроде еще не обзавелся собственной истребительной авиацией.

Сели на песчаном пустыре, по краям которого поднимался невысокий редкий лес. Слава осторожно вылез из кресла и крякнул.

– Да, – пробормотал он, – тренировки тренировками, а матушка-земля тянет к себе крепко.

– Наверное, любит тебя, – откликнулся Краюхин, разминаясь, – готовь транспортер, может пригодиться.

Они заканчивали проверку спецкостюмов, когда на пустыре появились три БТРа, остановившиеся метрах в двухстах от планетолета. Из бронетранспортеров выкатились автоматчики.

– Так меня еще не встречали, – с деланым восхищением сказал Олег.

– Почетный караул, – хмыкнул Слава. – Дождались-таки!

– Посерьезнее, ребята, – одернул их Краюхин.

Он приблизил изображение с экрана: офицер отдавал приказы, автоматчики четко их выполняли. Не прошло и минуты, как они установили периметр вокруг планетолета. Было видно, что солдаты понимали командира с полуслова.

– Резкий парень, – сказал Краюхин, – не наломал бы дров. Надо с ним поговорить.

– Ладно, – откликнулся Олег, – так и быть. Пойду прогуляюсь.

– Ты прямо голубь мира, – буркнул Слава, – с твоей-то физиономией. Может, лучше я?

Краюхин прикинул: Слава нужен ему здесь, без бортинженера никак. Пойти самому? Надо бы, но нельзя. Кто знает, что прикажет Кузнецов.

– Добро, Олег, – сказал Николай, – только не задирайся, ладно?

– Межпланетник Олег Кротов.

– Подполковник Сергей Горбунов.

Последние шаги дались Олегу особенно тяжело: земная гравитация не чета лунной. Отвык за полгода.

– Я присяду, а? – спросил он, и, не дожидаясь разрешения, уселся на землю. Теперь Горбунов смотрел на него сверху вниз.

– Это секретный объект, – сказал он, – вам запрещено выходить за пределы оцепления.

– А я и не собираюсь, – ответил Олег, улегшись и подложив руки под голову. – Садись, подполковник, в ногах правды нет.

Растянувшись во весь рост, он скосил единственный глаз на офицера, выражая по мере способностей дружелюбие.

– Хорошо-то как, а! И небо такое голубое, не то что на Луне. Знаешь, там иногда не веришь в то, что Земля существует… Сергей, мы ведь не будем стрелять друг в друга, а?

– Для вашей безопасности будет лучше, если вы покинете район. И не сомневайтесь в том, что я исполню приказ.

– Послушай, Сергей, – проникновенно сказал Олег, – мы знаем, что Боголюбов здесь. И председатель ГКМПС знает, фотографии стратоплана уже у него. А скоро и другие узнают – видел истребитель? Думаю, через полчаса-час здесь объявятся военные. Вокруг них тоже выставишь оцепление? А на орбите у нас – «Академик Королев». Можем свистнуть ему, если что. Короче, Сергей, замять такое дело вряд ли удастся. Я, конечно, не большой знаток партийной жизни, но думаю, пленум заинтересуется тем, что здесь происходит. Слишком много шума.