София сидела у себя в комнате, пока мама не позвала ее есть: на обед были антрекоты с печеной картошкой. Вкуснятина! Мама даже зажгла свечи и подала на десерт морошку со взбитыми сливками.
Они говорили о том о сем. Мама спросила, как София хочет праздновать свое пятнадцатилетие. До него осталось всего несколько недель.
София пожала плечами.
– Ты разве не собираешься пригласить гостей? То есть отпраздновать как следует?
– Может быть…
– Мы могли бы позвать Марту, Анну-Мари… и Хеге. И, конечно, Йорунн. А может, и Йоргена… Тебе лучше решить самой. Знаешь, я прекрасно помню свой день рождения, когда мне исполнилось пятнадцать. Кажется, это было совсем недавно. И я уже тогда чувствовала себя взрослой, София. Странно, а? По-моему, я с тех пор совсем не изменилась.
– Конечно, нет. На самом деле ничто не изменяется. Ты только развилась, стала более зрелой…
– Хм… ты у нас тоже разговариваешь как взрослая… Вот только время с моего пятнадцатилетия пробежало невероятно быстро.
Аристотель
…аккуратист, который стремился навести порядок в человеческих представлениях…
Когда мама легла отдохнуть после обеда, София пошла в Тайник. Она заранее положила в розовый конверт кусочек сахара, а сверху надписала: «Альберто Ноксу».
Нового письма еще не было, но буквально через несколько минут София услышала приближение собаки.
– Гермес! – позвала девочка, и в следующий миг пес проскользнул в Тайник, сжимая в зубах большой желтый конверт. – Вот умник!
София одной рукой обняла Гермеса: он запыхался, в горле у него свистело, как свистит в непогоду ветер. Она достала розовый конверт с кусочком сахара внутри и сунула его в пасть собаке. Выбравшись из Тайника, та убежала обратно в лес.
София немножко волновалась, открывая письмо. Сказано ли там что-нибудь про хижину и лодку?
В конверте, как всегда, лежало несколько скрепленных вместе машинописных страниц. Но туда был вложен и отдельный листок, на котором стояло:
Дорогая фрёкен детектив! Или, точнее, фрёкен взломщик… О несанкционированном проникновении в дом уже заявлено в полицию…
Нет-нет, на самом деле я не сержусь на тебя. Если ты с такой же любознательностью ищешь ответы на загадки философии, это многообещающе. Неприятно лишь то, что теперь мне придется переехать в другое место. Впрочем, я сам виноват. Нужно было понимать, что ты относишься к людям, которые всегда хотят допытаться до сути вещей.
С приветом,
Альберто.
У Софии отлегло от сердца. Значит, учитель философии не сердится. Но почему ему нужно переезжать?
Прихватив большие листы, София побежала к себе наверх. Когда мама проснется, лучше быть дома. Девочка уютно устроилась в кровати и вскоре уже читала про Аристотеля.
Философ и ученый
Дорогая София! Тебя наверняка удивила Платонова «теория идей». Не тебя первую. Мне неизвестно, как ты восприняла ее – заглотнула целиком или с критическими замечаниями. Если возникли возражения, можешь быть уверена, что сходные аргументы выдвигались еще Аристотелем (384–322 до н. э.), который целых 20 лет был слушателем платоновской Академии.
Сам Аристотель не был уроженцем Афин. Но, родившись в Македонии, он прибыл в Афины, в Академию, когда Платону исполнился 61 год. Отец Аристотеля был известным врачом и естествоиспытателем. Уже эти биографические данные отчасти подсказывают нам, что́ должно было стать предметом исканий Аристотеля. Больше всего его интересовала живая природа. Он был не только последним из великих греческих философов, но и первым великим биологом Европы.
Чуточку заострив вопрос, мы можем сказать: Платон был настолько поглощен вечными первообразами, или «идеями», что не особенно замечал изменения в природе. Аристотель же интересовался именно этими изменениями, или тем, что мы сегодня называем естественными (природными) процессами.