– Графиня наверняка уже рассказала Гилмору о нашем круизе в Индию.

Альберт поднял голову, виновато глядя на отца. Его охватил страх.

– А… как же мама? Дайанн? Они же ничего не знают. Никто ведь не знает… ты же обещал.

– Моя забота. В отличие от тебя, – маркиз презрительно посмотрел на сына, – я мужчина. И свое слово держу.

На мгновение Куинси замолчал, обдумывая что-то, потом произнес:

– Возможно, тебе лучше будет на некоторое время уехать из Лондона. Хотя… – он едва заметно скривил губы, – это будет слишком заметно. И подозрительно.

Альберт предусмотрительно помалкивал, наблюдая за размышлениями отца вслух.

– Нет, отъезд не годится. Чуть позже. Первым говорить с этим Аттвудом буду я, – продолжал маркиз уже совершенно спокойным голосом. – Затем ты, Абигэйл и Дайанн. Лишнего не болтать, отвечать односложно. В случае чего, сошлись на недомогание и уходи. Тебе ясно?

– Да, отец, – руки Альберта соскользнули с подлокотников. Длинные, холенные пальцы слегка подрагивали, что не ускользнуло от пытливого взгляда Рэймонда.

– И прекращай хлестать джин!

– Я не… – слабым голосом начал граф.

– Можешь идти! – рявкнул Куинси, не обращая никакого внимания на потуги сына высказаться. – И помни, что я говорил! Сделай хоть это как полагается, черт бы тебя побрал!

Альберт вскочил с кресла и быстрым шагом удалился, опасаясь очередной вспышки отцовского гнева. Он с самого детства привык к такому обращению и воспринимал его как само собой разумеющееся в их семье. Когда дверь в кабинет закрылась, маркиз подошел к своему письменному столу и тяжело опустился в кресло подле него.

– Черт подери, Глэдис! – вслух процедил он. – Почему ты такая упрямая.

Реймонд, чтобы отвлечься, взял в руки ворох отчетов о передвижении судов и товарного оборота его компании. Он желал погрузиться в работу, но все мысли были заняты другим. Той злополучной поездкой в Индию. Утром он переговорит с супругой и дочерью, затем с графиней Уэйнрайт, потому как в очередной раз взять ситуацию под контроль представлялось ему самым надежным выходом, нежели пустить все на самотек и уповать на удачу…

…Покинув мрачную улочку, на которой нашли обезглавленный женский труп, профессор фон Крафт-Эбинг вернулся в гостиницу «Кларидж». Было уже поздно и Рихард, не до конца отдохнувший с долгого пути из Граца в Лондон, чувствовал сильную усталость. Однако и уснуть он не мог. Неожиданным образом это странное дело оказалось куда интереснее, чем он ожидал. Более того, по первым очевидным признакам и фактам субъект, совершающий такие злодеяния, наверняка представляет собой интересный экземпляр для научного исследования. Фон Эбинг ощущал пока что легкую форму профессионального азарта, однако, хорошо зная себя, понимал, что вскоре этот самый азарт завладеет всем им с ног до головы. Поэтому крутящиеся в голове мысли не желали исчезать и уступить место спокойствию и сну. Он вошел в свой номер в гостинице, порылся в саквояже в поисках записной книги. Достал ее, и еще несколько полностью исписанных, в которых Рихард на протяжении нескольких лет работы вел свои исследовательские записи, а также перо с чернилами, уселся за маленький письменный стол и принялся делать важные пометки, чтобы не забыть в будущем. Вначале он озаглавил чистую страницу книги: «Осквернитель трупов. Некрофил. Лондон, Хайгейтское кладбище». Затем принялся поспешным и размашистым движением пера по бумаге описывать по порядку установленные факты и тезисы, которые предположительно поясняли черты характера преступника. Рихард формировал свое субъективное мнение как психиатра, пытаясь максимально емко описать саму суть личности, дабы не упустить ни одной детали. Важные пометки тут же аккуратно подчеркивал, выделяя их из общего контекста.