Никто не понимает, кроме тех, кто, как и я, родился в какой-то важный праздник.

– Не сказала бы, что это настолько ужасно. Просто совсем не весело отмечать свой день рождения одновременно с Рождеством. Твой праздник никогда не бывает таким же особенным, как у того, кто родился, например, в июне, – поясняю я.

– Не сомневаюсь. – Он кивает, его тон серьезен. – Что ж, Рен, я очень рад, что в следующем семестре ты станешь моей ассистенткой.

Облегченно вздыхаю от возможности сменить тему. Не хочу говорить о личном.

– Я тоже. – На самом деле меня просто радует, что в следующем семестре в моем расписании появится окно. Я слышала, что быть его ассистенткой совсем не сложно. Он не требует многого.

– Ты сменишь Мэгги. Вот почему она сегодня плакала. Я сообщил, что ее помощь в качестве ассистентки больше не понадобится.

Меня пронизывает тревога, я вся холодею.

– О чем вы? Я думала, каждый семестр у вас всегда было по двое ассистентов.

– Так и есть. Просто с Мэгги… не заладилось. – Фигероа наклоняется над столом, приближаясь к моему лицу. Это настолько близко, что я невольно отстраняюсь. – Она порой бывает слишком навязчивой.

Он говорит тихо, словно посвящает меня в тайну. По спине бегут мурашки от беспокойства.

– В каком смысле?

Когда он не спешит с ответом, я жалею, что спросила. Может, я и не хочу знать.

– Я дал ей свой номер телефона. На случай, если ей потребуется связаться со мной в чрезвычайной ситуации. Не видел в этом ничего особенного.

Ладно, как скажете. Но я считаю, что это ужасная мысль. Учитель дает свой номер телефона ученице? Пожалуй, ему не стоило пересекать эту грань.

– А она принялась без конца слать мне сообщения. И это стало… проблемой, – продолжает Фиг.

Проблемой, которую он сам себе устроил, – хочется добавить мне. Но я помалкиваю.

– Надеюсь, что если мы вдруг обменяемся номерами, когда ты станешь моей ассистенткой в следующем семестре, то не будешь так себя вести. Я ищу кого-то менее… возбудимого. Если ты понимаешь, о чем я. – Его улыбка, все его поведение источают непринужденность.

Но в нем самом ощущается напряжение. Вот только он не желает его показывать.

Мне непросто согласиться с тем, что он пытается сказать. Я вообще не собираюсь давать ему свой номер. Это неуместно. И я не заинтересована ни в каких отношениях, которые выходят за рамки отношений учителя и ученицы.

Оттого я задаюсь вопросом, что же произошло между Мэгги и Франклином и имеет ли Фиг к этому какое-то отношение.

– Мне пора. – Я встаю, беру рюкзак и закидываю его на плечо. – А то сильно опоздаю на второй урок.

Я почти дохожу до двери, когда Фиг окликает меня по имени. Замираю, схватившись за дверную ручку, и, медленно оглянувшись, вижу, что он стоит прямо позади меня.

Ужасно близко.

– Ты забыла объяснительную записку. – Фигероа протягивает мне знакомый на вид голубой листок бумаги. – Не хочу, чтобы тебе поставили опоздание.

Я поворачиваюсь к нему лицом и забираю записку из его рук, испытывая отвращение от того, как на миг он сжимает ее сильнее. Это заставляет меня потянуть за листок, отчего учитель притягивает меня еще ближе к себе. В итоге Фиг отдает ее с легкой улыбкой и мрачным взглядом.

– Спасибо, – тихо благодарю я, уже намереваясь выйти за дверь.

– До свидания, Рен! – кричит он вслед, когда я распахиваю ее.

Но я убегаю, не удостоив его ответом.

Рен

Оставшаяся часть дня протекает как обычно. Я беспокоилась о том, как пройдет обеденный перерыв с Мэгги на собрании отличников, но в итоге она провела его с Франклином, так что мне не пришлось отвечать на ее расспросы о разговоре с Фигом.