Владимир – если с именем он угадал – приближался к подъезду неровными шагами. Заостренный подбородок и запавшие глаза, щеки покрывала трехдневная щетина, на правой ноге не зашнурованный ботинок. Все это Зарубин уже видел не раз, замереть неподвижно его заставило другое. Лишенное красок, серое лицо, и такая же серая, выцветшая крутка создавали впечатление, что к подъезду приближался не реальный человек, а черно-белая проекция из старого кинофильма.

Сосед подошел, не поднимая глаз, и также молча скрылся за дверью, а Андрей благодарил судьбу, что не успел закричать от страшного зрелища. Оказавшись вблизи, на расстоянии менее полуметра, голова пожилого алкоголика изменила черты, все человеческое и живое исчезло: выступающие скулы и остатки зубов, и пустые глазницы смотрели из черепа. Волна ледяного холода окатила Зарубина изнутри, он вздрогнул и заспешил к супермаркету.

Через полчаса, с трясущимися руками и постаревший на десять лет, нагруженный пакетами, Андрей возвращался к подъезду. Газель скорой помощи загораживала проход, пришлось кое-как протискиваться мимо. Напротив подъезда, что сильно бросалось в глаза, собралась толпа из жильцов и прохожих.

– Выбросился с балкона общего этажа, – услышал Зарубин чей-то вкрадчивый шепот. Тело мужчины прикрывала простыня, под которой расплывалась огромная лужа крови, а рядом валялся ботинок без шнурка, который Андрей недавно видел. Вспомнив неровную походку и череп вместо лица, Зарубин сжал зубы, и заспешил к подъезду.

Андрей не помнил, когда ему в последний раз снился сон, во всяком случае не запоминал сновидений. Не считая предыдущего ночного кошмара – если это был сон – в последний раз Андрею видел сны в далеком детстве. Во сне он снова оказался на заброшенной высотке, стоящим на краю темного колодца. Под ногами простиралась темная пустота, но никакого страха он не испытывал.