– Мэмэнто мори. Моментально – в море. Или в грунт, на минус полтора.

– В любой шутке…

В Обнинске я не был три года; оказалось, теперь туда ходит «Ласточка» – полтора часа ходу от Киевского вокзала в Москве. Чем трястись два часа на автобусе: с возрастом такие мелочи ценишь всё больше.

В ЦИПКе Сергей, поджидавший меня в уютной аудитории, сразу взял быка за рога.

– Ничего определённого им не сказали, – сказал он. – Дескать, болезнь серьёзная, и без лечения прогноз угрожающий. Но есть новейшая методика, в подробности посвятит специалист. Это буду я.

– Подожди, а я тогда кто же?

– Один из немногих исцелившихся. Живой пример, готовый поделиться опытом. Между собой они не знакомы. – Сергей взглянул на круглые настенные часы. – Да, командировку в Штаты Леон утвердил.

– Вот за это спасибо.

– Не спеши благодарить. Летишь, естественно, с группой – для единения. Понятно, ты за старшего, отвечаешь за всё.

– Не впервой, прорвёмся. Тем более, Калугина английским владеет. Считай, лёгкая прогулка. Подожди, а под каким предлогом…

– Конференция. На следующей неделе, международная, под эгидой ООН, – Сергей достал из папки брошюрку. – «Геополитические и военные риски на пути прогресса».

– Круто.

– Но главным для нас будет закрытый конвент.

– Под эгидой Академии?

– Ты на редкость догадлив. Да, оба отделения, наше и американское. От России четверо: шеф, ты, я и Ратников. – Сергей подмигнул мне. – Леон согласился, что конференция – надёжное прикрытие для основного мероприятия.

– То есть мы летим восьмером?

– Нет, Леон – вообще спецрейсом, он лишь на конвент. На конференции ему делать нечего.

– Подожди, Сергей, я вот не понял. Как я должен объяснять подопечным присутствие на конференции – твоё и Ратникова? Тема-то непрофильная, вы ж для нас вроде как медики?

– Если спросят – скажешь, что мы лично решили проконтролировать динамику болезни у членов вашей группы. А Ратников, мол, – крутой специалист на случай обострения алькинсона.

Из небольшой сумочки, лежащей на столе, Сергей достал стопку документов.

– Держи, ваши загранпаспорта с визами. В конвертах – суточные, валюта. Авиабилеты, «Дельтой» полетите.

– А ты и Ратников – разве не с нами?

– Нет, мы позднее. Да, ещё вот на Котова и Калугину – больничные листы по месту работы, на две недели.

– Настоящие?

– Более чем.

– А остальным? Ах, да.

– Вот именно. Вараксин и Татьяна люди самодостаточные, от государства независимые. Знаешь, как это по-научному?

– Ну тебя, Сергей, замучил совсем.

– Самоатрибуция называется. Главное качество для успеха в России.

– Спасибо, просветил. А вот…

– Потом, уже идут.

Послышались грузные шаги.

В аудиторию заглянул солидный мужчина с небольшим кейсом.

– Скажите, здесь…

– Да, вам сюда, – Сергей сразу взял быка за рога. – Игорь Маркович?

– Да, Вараксин. Здравствуйте, – пахнуло тонким парфюмом.

Олигарх, стало быть. Точнее, неолигарх.

– Добрый день, – ответил Сергей. – Давайте знакомиться. Это ваш товарищ по несчастью – Александр Павлович. А я – Сергей Олегович, специалист по таким несчастьям.

Пожатие Игоря Марковича оказалось крепким, но коротким. Ну да, чтобы через руку не утащили остальные миллионы. Я немного разбирался в рукопожатиях. Главное тут вовсе не сила или длительность процесса. Взгляд. Отводит ли его человек – вот где момент истины.

Новый знакомец смотрел в глаза твёрдо. И ни тени улыбки. Сергей прав: «Я разорён. Пиф-паф!».

Внешность Вараксина располагала. Хорошая, крепкая комплекция; килограммов пять лишних, не более. Курчавые тёмные волосы, небольшие залысины; прямой нос, говорят, указывает на ясное мышление и твёрдый характер.