В институте они познакомились и вскоре поженились. Но почему-то рождение ребёнка так напугало отца, что он сбежал от мамы и даже не встретил нас из роддома. Это было как раз накануне получения диплома.

Хорошо, ещё ранее в Москву поехала учиться мамина старшая сестра тётя Тома. Там она вышла замуж, да так и осталась в столице.

Тётя Тома с мужем и поддержали мою бедную мамочку в тот трудный момент. Потом мама уехала со мной в Казань.

В своём родном городе мама стала работать в школе и даже получила звание заслуженного учителя республики. Замуж она больше не вышла. Может, всю жизнь любила моего отца, не знаю. Правда, что-то рассказывать про него избегала, и все его фотографии уничтожила.

Но я однажды случайно обнаружила его фото между страницами романа Флобера “Госпожа Бовари”. Выяснилось, что внешне я похожа на отца. Поэтому, если встречу на улице, сразу узнаю.

Мне очень хочется посмотреть в его бесстыжие глаза и спросить, почему он так подло со своей женой, а с моей мамой поступил? Хочу, чтобы ему стало стыдно, чтобы он раскаялся. А потом уйти с гордо поднятой головой. Такая вот маленькая месть за маму.

Конечно, если бы я жила во Франции, шансов на встречу с моим непутёвым папашей было больше. Наверное, я могла бы эмигрировать. Тем более с моим знанием французского. Но для этого нужно иметь много денег.

Поэтому лучше я буду жить более или менее сносно в России, чем прозябать во Франции. В Европе жизнь может быть приятной, если ты здорова и богата. Однако мне сейчас важно поднять на ноги мою Маришку. Ну а потом будет видно.

Завтра в 13:00 мск. выйдет следующая прода “Снежный король”. Приятного чтения!

9. Снежный король

Вечер на вилле Гасанова прошёл замечательно! Я была бодра, весела и не слишком сильно хромала. Видимо, мне помогло лечение, назначенное доктором Рене, плюс после вкусного обеда я отдохнула и ни о чём не думала.

В Москве люди постоянно в движении. Вечно спешат, нервничают, а здесь – тишь да гладь, божья благодать. Никакой суеты, за окном виден лес. В глубине его, со слов мадам Бланше, находится пруд.

В компании мадам Бланше я поужинала на сей раз не в гостевой комнате, а в столовой, где стоял старинный ореховый буфет, а овальный стол был сервирован благородным серебром и застлан белой скатертью с ручной вышивкой.

В углу была установлена высокая пушистая нарядная ёлка. Я восхитилась её красотой, на что экономка заметила, что в гостиной ёлка ещё красивее и выше, и пообещала мне показать её после ужина.

За столом мадам Бланше посетовала, что ей нередко бывает здесь скучно. Владелец виллы приезжает всего лишь пару раз в год. И даже, когда приезжает, гостей не зовёт.

А вот в том доме, где она работала раньше, часто устраивались вечеринки, и хозяева жили постоянно. Но потом они уехали из страны, а она по их рекомендации устроилась на виллу в пригороде Парижа.

Здесь мадам Бланше работает уже двенадцать лет, или с тех пор, как виллу купили русские. То есть изначально влалельцем недвижимости являлся Гасанов-отец.

Но три года назад этот достойный человек ушёл. А его сын бывает тут очень редко, хотя это – благословенное место во всех отношениях!

- Вы хотите уволиться? – спросила я. Конечно, не потому, что мне это было так интересно, а просто, чтобы поддержать разговор.

- О, нет! – ответила экономка. – Мсье Гасанов – очень хороший человек! Вот, если бы он почаще приезжал в свой дом, или женился. Тогда мне было бы гораздо веселее. Кто знает, может, его жена захотела бы жить на вилле и устраивала тут светские рауты. Мы, французы, обожаем, когда жизнь бьёт ключом!