– Я очень чутко сплю. От любых подозрительных звуков на судне я просыпаюсь.

– Но какое это имеет отношение ко мне?

– Джорджи, мой мальчик, – сказал капитан подчеркнуто терпеливым тоном, каким обычно разговаривают с ребенком, – а вдруг мне что-либо понадобится? – Джорджина не успела возразить, что в этом случае он может справиться и сам, как Джеймс тут же добавил: – В конце концов, это входит в твои обязанности.

Спорить с капитаном она не решилась. Но лишиться сна из-за того, что у капитана бессонница? А она-то хотела заполучить эту работу! Ну уж нет, больше она этого не хочет. Она не желает прислуживать этому деспоту Каменной Стене.

Джорджина решила потребовать уточнений:

– Что вы имеете в виду? Я должен принести вам из камбуза какую-нибудь еду?

– И это тоже, – ответил капитан. – Но иногда мне просто требуется услышать чей-то успокаивающий голос, чтобы я снова заснул. Ты, надеюсь, умеешь читать?

– Конечно! – возмущенно ответила Джорджина.

Слишком поздно она сообразила, что могла бы избавить себя по крайней мере от одной обязанности, если бы заявила, что не умеет читать. Она представила себе, как читает ему среди ночи; он лежит на кровати, она сидит на стуле рядом или даже на краю кровати, если он пожалуется, что ему плохо слышно. Будет гореть только одна лампа, освещая страницы книги в ее руках, выражение лица у него будет сонное, тусклый свет смягчит его черты, он не будет казаться таким грозным, даже, пожалуй… Дьявольщина, она должна найти Мака, и немедленно.

Она спустила ноги с кровати, но тут же услышала окрик:

– Ложись, Джорджи!

Джорджина посмотрела на капитана и увидела, как он подался в кресле вперед, демонстрируя, что если она встанет, то встанет и он, а находился он между ней и дверью. Проверить же это намерение у нее не хватило духа: уж слишком грозно он выглядел.

«Господи, это смешно», – подумала Джорджина и снова забралась на кровать. Правда, теперь она легла на бок, чтобы видеть капитана. Стиснув зубы, она сказала:

– Это излишне, капитан. Я чувствую себя гораздо лучше.

– Я сам определю, когда тебе будет лучше, парень, – непререкаемым тоном заявил Джеймс, снова откидываясь на спинку кресла. – Ты все еще такой же бледный, как покрывало, на котором лежишь. Так что оставайся на кровати, пока я не позволю тебе встать.

От гнева щеки Джорджины вспыхнули, хотя сама она об этом не подозревала. Вы только взгляните на него – развалился в кресле, как избалованный лорд. Впрочем, наверное, он и был избалованным, да и лордом тоже. И скорее всего за всю жизнь и пальцем не пошевелил, чтобы что-то сделать для себя. Если ей не удастся сейчас вырваться из-под его назойливой опеки, она просто изведется и возненавидит его за те несколько недель, пока придется прислуживать ему. Даже думать об этом не хотелось. Однако ее неповиновение не должно выходить за пределы того, на которое способен двенадцатилетний мальчишка. Сейчас у нее не было шанса сбежать из каюты.

Сделав такой вывод, Джорджина снова вернулась к вопросу о том, где ей придется спать.

– Я так думаю, капитан, что каюты все заняты.

– Верно, заняты. А в чем дело, парень?

– Я не могу сообразить, куда вы собираетесь поместить меня и мою койку, чтобы я всегда был под боком и вы могли позвать меня ночью.

– Черт возьми, и где, по-твоему, я собираюсь тебя поместить? – развеселился вдруг капитан.

Эта веселость разозлила ее не меньше, чем его непрошеная забота о ней.

– В помещении для прислуги, – выпалила она. – Что мне совсем не подхо…

– Перестань молоть чушь, юнга, а то ты разозлишь меня. Ты будешь спать прямо здесь, как и мой прежний юнга и другие юнги до него!