- Уходите! – требую я.

            «Быдыщь» на кухне возвещает о том, что Фердинант свалил очередную кастрюлю с полки.

            И этот «быдыщь», хороший повод для меня удрать из прихожей на кухню.

            - Милаш, постой, ты не одна? – боссы несутся за мной, как гиганты за мальчиком-с-пальчиком.

            - А*-у-еть… - по слогам произношу я, оглядывая руины, что остались от моей кухни.

Фердинант, пушистая задница, сбросил с поверхностей все. Абсолютно все, и теперь качается на тюле, угрожая сбросить карниз со стены.

            Боссы в обалдении разглядывают этот бедлам, а потом и меня.

            - Вот неудивительно, что такой срач у тебя дома, Зайченко! – вспыхивает Огненный. – В документах такой же бардак!

            - Пошли вы знаете, куда? – шиплю я.

            Сейчас главное их выгнать, а потом Фердинанта. Хотя бы из кухни.

            - Убирайтесь! Вы меня уволили! Оставьте в покое теперь!

            Я приседаю на пол, пытаясь спасти просыпанный рис из банки и охая, хватаюсь за свою попку.

            - Ты, это, Милан, не бери в голову, - Огненный топчется своими дорогими ботинками по рассыпанным крупам, - я это сгоряча сказал. Считай, ничего не было.

            Не было? Как это не было? Нет, так не пойдет. Я злая. Они разозлили меня. Теперь бес из Фердинанта переселился в меня. Я резку встаю, ойкаю, хватаюсь за попочку и подлетаю к Огненному. Начинаю молотить его по широченной груди.

            - Вы, Максим Эмирханович обалдели, да? Как так можно, уволить человека, а затем похитить его и тра*нуть в отеле?!

            - Это он сгоряча. Не подумав. – подает в стороне голос Ледяной.

            - А вы! – поворачиваюсь я к Роману, - Вы! Тоже хорош! Вместо того, чтобы своего друга отогнать от меня, присовываете мне в ох…

            - Я вам мазь привез! – холодно возражает на это Роман.

            - Засуньте себе эту мазь знаете куда?! – ору я, вспотевшая от гнева, и дебильности ситуации.

            Бью Романа по груди, отлетаю от него по инерции, и натыкаюсь попкой на кухонный стол.

            - Ох… - слезы брызгают из глаз.

            - Так, ну все, на цирк насмотрелись. – комментирует Максим Эмирханович, Ром, лови ее, давай в ванную!

            - А-а-а!!! Не-е-ет!!! Убива-а-а-ают!!! – воплю я, когда два здоровенных тиранистых босса тащат меня в ванную силком.

            Мой крик им совершенно до одного места. Максим Эмирханович невозмутимо скрутил меня и уложил к себе на колени животом, а Роман Александрович спускает вниз мои спортивные шорты, и отвинчивает крышку у тюбика с мазью.

            - Горит же все у тебя там, - рычит Максим, - чего брыкаешься, коза упрямая!

            - А почему горит? – ору я, - Вы виноваты!!! Фердинант!!! Нассы им в тапки!!! А-а-а!!!

            - Милана Аркадьевна, не орите пожалуйста! – два пальца Романа, с доброй порцией мази обстоятельно и обильно смазывают покраснения, - Как мне известно, в домах подобного типа акустика сильна, как и слышимость, особенно в ванных комнатах.

            Ну какой же говнюк! Смазывает мне задницу какой-то фигней, и еще умудряется разговаривать подобным тоном.

            - Вот и пусть все услышат, какие вы твари и уроды! Фердинант!!! ААААА!!! Ферди…

            Все внезапно заканчивается, Роман натягивает на меня трусики и шорты обратно. Максим разгибает и помогает встать на ноги.

            От неожиданности я затыкаюсь. Прислушиваюсь к себе. Мазь приятно холодит колечко.

            - Пользуйтесь утром и вечером. – Роман кладет мазь на полочку. –  В воскресенье отдыхайте, а в понедельник мы ждем вас у себя в приемных.