Из всех нас он самый хмурый и серьезный. Ну как, для окружающих, а так тоже раздолбай.

– Соня!

Знакомое имя ударяет по барабанным перепонкам, и я резко разворачиваюсь.

Перед глазами темнеет, когда Соня виснет на шее у какого-то шкафа. Стискиваю кулаки, делаю несколько шагов к ним, но меня хватают за локоть и дергают обратно.

– Слышь, мужик, не кипятись. Ты чего это? Переклинило, что ли? – голос Пахи звучит взволнованно, а в глазах отражается самая настоящая паника.

Я делаю несколько вдохов в попытке успокоиться, но что-то помогает хреново. Это что за хрень? То есть со мной она Снежная королева, а на кого-то вот так запросто вешается? Ну круто!

– Отвали, Пах, – вырываюсь из захвата, прыгаю в машину и вжимаю педаль газа.

Шины издают громкий визг, и я выруливаю с парковки. Вижу, как милашка оборачивается и хмурится. Понятно. Пай-девочка не одобряет манеру езды.

Ну это не мои проблемы.

Хотя...я же не сдаюсь так просто. Значит, все самое интересное впереди.

Сам не замечаю, как долетаю до дома, который стоит по всем правилам богатых и красивых – на отшибе города. Морщусь, когда вижу тачку Марты.

Угораздило ж отца с ней связаться. А вот отца как раз таки и нет. Не тороплюсь выходить из машины. Как-то вот не стоит у меня пересекаться с этой курицей-гриль.

Везет старшему, он уже давно семьей обзавелся и свалил из этой богадельни. Андрюха вообще все ожидания отца прилежно выполняет и не перечит. В отличие от меня.

Стискиваю руки на руле и выдыхаю. Сколько ни сиди, а переодеться хотя бы надо, а то завтра футболка будет выглядеть как будто я на свалке ее нашел.

Захожу в дом и прислушиваюсь. Голос Марты доносится со стороны столовой, и я пулей взлетаю на второй этаж в комнату. Но, блин, немного не рассчитываю и хлопаю дверью сильнее, чем хотелось бы.

– О, Темочка, ты уже вернулся?

Этот голосок заставляет спину покрыться холодным липким потом.

– А тебя стучаться не учили? – поворачиваюсь лицом к мачехе, которая мне в сестры годится, и прищуриваюсь.

– Ой, полегче, пупсик. Я просто услышала, что ты пришел, и решила поздороваться.

Она делает несколько шагов ко мне и выгибает бровь. Идеальную, как и весь ее облик. Красное платье обтягивает стройную фигуру как вторая кожа. Шпильки, на которых нормальный человек запросто может убиться, укладка – волосок к волоску, и этот долбанный алчный блеск в голубых глазах.

И я уже, как трусливая лань, ищу пути для отступления.

– Тебе че надо, Марта? – решаю не церемониться.

Похрену, что с вероятностью в сто пятьдесят процентов она нажалуется отцу, что я ей хамлю. Похрену.

Не нравится – пусть ко мне даже не суется.

– Ну за что ты так меня не любишь, пупсик?

Она подходит вплотную и скребет острым когтем по моей щеке, а меня передергивает от отвращения.

Вот уж что действительно про нее: внешность красивая, а внутри гниль.

– Послушай меня, – хватаю ее за руку и стискиваю так, что она морщит переделанный носик, – я тебя сюда не звал. И если отец не видит, как ты на меня слюнями капаешь это еще не значит, что я приму твои облизывания с радостью и буду бегать вокруг тебя на задних лапках, – шиплю ей в лицо.

– Ну, Артем, – невинно хлопает глазами и гладит меня по руке, – я же просто хочу наладить контакт.

Запрокидываю голову и начинаю громко хохотать.

– Еще скажи, что ты хочешь заменить мне мать.

– А почему бы и нет? Хотя я бы с удовольствием заменила тебе мягкую игрушку, с которой можно спать.

Отталкиваю ее и сдерживаю порыв вытереть руку о джинсы.

– Ты идиотка! – выплевываю, пытаясь сдержать животное рычание.