- Не пойму, ты о чем, Александр Сергеевич? – продолжаю скалиться, наблюдая, как шеф выходит из себя. Как же я люблю его дразнить!

На “ты” его называет практически весь наш дружный коллектив, за исключением нескольких человек, и, конечно же, только тет-а-тет. Парни кличут его не иначе, как Сергеич, и только я обращаюсь к нему по имени отчеству, при этом нагло «тыкая», чем довожу до белого каления. Вот прямо как сейчас.

- Все ты прекрасно понимаешь, - злится шеф. – Дуру из себя не строй, тебе не идет.

- А теперь давай по полочкам все разложим, - продолжаю настаивать на своем. – Чтобы потом не было у нас с тобой, Александр Сергеевич, - здесь я делаю акцент, а шеф тяжело вздыхает, - никаких недоразумений.

- Вот не можешь, чтобы не поязвить, - откидывается на спинку кресла. – Ну, давай.

- Поправь меня, если ошибаюсь, - смотрю на него в упор. – Я веду две рубрики в нашем журнале, так? – он медленно кивает, а я продолжаю: - Статьи сдаются за неделю до отправки в печать, если не случается каких-либо форс-мажоров. При условии, что хочешь помимо зарплаты, - опять делаю акцент на последнем слове, - получить премию, - шеф делает небольшой кивок, сцепив зубы, начиная, видимо, понимать, к чему я веду. – А теперь скажи мне, уважаемый Александр Сергеевич, какой из перечисленных мной пунктов я нарушила?

Шеф молчит, пристально сканируя взглядом и скрипя зубами. Понимает, на что я только что тактично намекнула. И теперь пусть мучается, принимая решение.

- Но ведь это сенсация, - прерывает молчание. – Все ждут очередного номера “Shick” с твоей разгромной статьей.

- Вишневский в этом месяце уже отличился, прыгнув с парашютом и приземлившись на крышу мэрии, о чем я и поведала общественности.

- Это было две недели назад, кому интересно об этом читать? – шеф продолжает давить на меня.

Нет, милый, ничего у тебя не получится. Я крепкий орешек, и меня голыми руками не возьмешь.

- Напишу о драке в следующем номере.

- Будет поздно, - тяжело вздыхает Александр Сергеевич. – Надо сейчас.

- А теперь, мой любимый шеф, - я опять улыбаюсь во все свои тридцать два, - хочу, чтобы ты свою просьбу озвучил вслух и перестал ходить вокруг да около.

Вижу, ему это не по душе, но дело есть дело. Очередной вздох, жалостливый взгляд в мою сторону и скрежет зубами. Еще бы, такое унижение, и от кого.

- Хорошо, Миланская, твоя взяла. Я хочу, - шеф ложится грудью на стол, чтобы видеть меня лучше, точнее попытаться нагнать на меня страха, - чтобы ты написала новую статью про Артема Вишневского, включая вчерашний инцидент.

- И-и-и? – тяну я, поднимая обе брови.

- Что и?

- Разговор окончен, - встаю и медленно тяну руку к сумке.

- Сядь, - грозно командует главред, и я очень медленно опускаю свою шикарную пятую точку на место, в душе ликуя маленькой победе. – Твои условия?

- Два оклада, - выпаливаю на одном дыхании. А чего, спрашивается, мелочиться? – Плюс премия.

- Сдурела?

- Тогда пиши сам, - повторно встаю, теперь уже беру сумку и направляюсь к выходу.

- Стерва, - слышу в спину и усмехаюсь. – Согласен, - поворачиваюсь лицом к шефу с видом победительницы. – Завтра в девять утра статья должна лежать у меня на столе. Опоздаешь хоть на минуту, даже обычной премии лишу, несмотря на твои заслуги.

- Договорились, - делаю ему ручкой и выхожу из кабинета.

В коридоре стоит Степан с Костей Смирновым, который занимает две должности – фотограф и дизайнер. Маленький, юркий, вечно бегающий по коридорам с этажа на этаж и умеющий держать в голове несколько заданий одновременно. Даже не представляю, когда работать успевает, потому что застать Костю в кабинете практически нереально.